Пошел он! Даже не понимаю что именно сейчас происходит за столом. Мой бокал вновь полон вкуснейшего из коктейлей – домашнего джина с грейпфрутовым соком. Классика вечна, никогда мне не надоест.

– Может, притормозишь? – Бен сжимает мое запястье под столом. – Может лучше будешь следить за собой и своей женой? – сверкаю глазами. – Холи, я думал, ты поняла о чем я пытался с тобой поговорить, – злится. – Да, я шучу. Все нормально, – целую его в щеку. – Точно? – самый строгий взгляд. – Я не пьяная. Все в порядке. Поедем потом к Падди. Тысячу лет не была в его пабе, – медленно моргаю. – Ежик! – восклицает Джастис. Я вздрагиваю. В дверях появляется высокий блондин. У него широкие плечи, острый нос, серьезный сквозной взгляд синих глаз. Он словно родной брат Бена, так сильно они похожи. Разве что «ежик» очень высокий, Бенджи ниже на целую голову. – Всем привет, – улыбается «ежик». – Приехал, а Джастис нет. Так и знал, что она у вас, – жмет руку Джону, чмокает в щеку Шейлу. – Бенджамин, – кивает моему любимому. – Дилан, – Бенджи кивает в ответ. – Это Холи, девушка Бенни, – представляет меня Джастис своему мужу. – Доброго вечера, Холи, – Дилан жмет мою ладонь. Точь в точь прикосновения Бена. Мне немного неловко. Такого не бывает. – У вас есть еще одна пара. Вам не будет скучно. Мы оставим вас, пообещали навестить Клер и Патрика, – встаю из-за стола. – Шейла, все было очень вкусно, как всегда, – обнимает ее Бен. Нас провожают до самой машины. – Спасибо, что вытащила меня оттуда, – пристегивается Бен и пристегивает меня. – Это не для тебя, – качаю головой. – Я спасла твою высоченную копию, – улыбаюсь. – Ты думаешь, мы похожи? – поворачивается Бен. – Как две капли воды. Только одна из них побольше. В смысле повыше, – улыбаюсь. – Дилан тебе не особо нравится, да? – кусаю губу. – Ну тебе ведь не нравится Джастис. Вот и мне не нравится Дилан. Кроме того, он был моим другом, – кашляет и заворачивает на парковку паба.

====== Часть 40. Алкоголь ======

– Что? – раскрываю глаза. – Ну, да. Мы с Диланом учились вместе в университете, жили в одной комнате в общежитии. Дальше догадайся сама, – выходит из машины. Я за ним. – Бен! – зову. – Отстань, – сверкает глазами, целует меня в губы и заводит в паб. Народу много. Слишком жарко, душно. Бен обнимает Патрика. Они что-то шепчут друг другу, смеются и бормочут так, чтобы я не услышала. Эй! Падди ведь мой друг! – Может, и меня обнимешь, лепрекон? – развожу руками. Патрик снова шепчет что-то Бену и быстро прижимает меня к себе. Холодно. – Клер в кабинете. Считает там, – отмахивается. Я иду по короткому коридору, заруливаю в туалет, и встречаю подругу. Обнимаю ее. Люблю до безумия. Моя «почти сестра»!

Усаживаемся с ней за угловой стол. Бен и Падди треплются у стойки. Пока Клер рассказывает мне об очередной поездке в Канаду, я неторопливо пью любимый Гиннесс. Мне всегда нравились ее истории, даже несмотря на то, что они всегда начинались со слов: «Мы с Патриком». И все истории были о Патрике, о поездке с Патриком, о родителях Патрика. Мне порой даже кажется, что ее не существовало, не будь в ее жизни Патрика. Они познакомились уже очень давно. Сейчас мне даже трудно вспомнить. И они сразу начали встречаться. «То что нужно, видишь сразу», – вспоминаю ее слова. Улыбаюсь подруге. Люблю ее.

– Я люблю тебя, – накрываю ее ладонь своей. – Ты пьяная! – улыбается она. – Так вот, этот парень вызывающе смотрит на меня. А я не знаю французского. Понятия не имею, как объяснить ему, что мне нужно попасть в дом, – болтает. – В итоге просидела в парке до самого возвращения Падди. У меня обгорел нос, – легонько дотрагивается до него. – Я вообще-то в любви тебе призналась! – машу на себя винной картой, привлекая поток прохладного воздуха. Мне жарко. – Пора? Поедем домой? – к нам садятся Бен и Патрик. Я оглядываюсь. В пабе почти никого. На часах два ночи. – Пора, – киваю. Голова кружится. – Проводим вас, – улыбается Падди. Я проползаю по лавке, ставлю ноги на пол, но не удерживаюсь и плюхаюсь на задницу. – Эй! – Бен конечно же не успевает подхватить меня. – Холи? – стоит и смотрит на меня. Дубина! – Руку! – смеюсь. Хватаюсь за протянутую ладонь и в попытках подняться, удачно впечатываюсь макушкой в столешницу. Когда я успела стать такой пьяной? – Детка? – присаживается на корточки передо мной. – Ногу подвернула, – вру. Ничего я не подворачивала. Я пьяна, как мой дядя Деклан на Дне Святого Патрика, на Дне Независимости, да и вообще в любой день года. – Ты в порядке? Может в больницу? Не сломала? – он обеспокоен. – Не сломала. Подними меня! – психую. – Пойдем, – поднимает меня на руки. О! Так голова кружится еще сильнее. – Опусти! Опусти на пол. Я боюсь высоты! – что я несу? Бен опускает меня на сиденье такси. – Укачивает сзади! – пытаюсь вылезти. – Ну и спереди ты не поедешь! – шипит он, усаживается рядом. Называет таксисту адрес, и я радуюсь что не придется тащиться до Нортриджа целый час. – Я так злилась на тебя за твою бывшую жену, – деловито сообщаю Бену. Он раскрывает глаза в удивлении. – Да, да! – корчу рожу. – Ты так и знал! – Холи, да ты пьяна! – улыбается. Взгляд красивых глаз загорается синим огнем. – Я так тебя люблю, – шепчу, впиваясь в его губы. – Эй! Я сам сейчас опьянею, – имеет в виду запах и невероятное количество алкоголя в моей слюне. – Так сильно, что ты и представить себе не можешь, – стягиваю с плеч рубашку в синюю клетку. ЖАРКО! Завожу ладонь за пояс его джинсов. – Перестань, – шепчет, но руку мою не останавливает. – Сэр, вы можете прибавить? Это наша любимая песня! – просит водителя и тот с удовольствием добавляет звука. Кажется, это Джинсоглазый Джо… Да уж… Под эту песню я еще никогда не делала минет. Но, все бывает когда-то впервые. Расстегиваю ширинку. – Эй, Хол! Стой! – а вот теперь останавливает меня. – Но, я хочу! – протестую. – Приедем домой, и я все тебе позволю, – смотрит в мои глаза. – Сейчас хочу! – наклоняюсь. – Нет! Стой! – хватает меня за волосы. Выпрямляюсь. – Ну, пожалуйста! – жарко шепчу ему на ухо, проводя рукой по органу, который вмиг может менять свое обличие. Он качает головой и отпускает меня. Отлично! Наклоняюсь, облизываю губы, открываю рот, но закрываю снова, чувствуя невероятное напряжение во всем теле. И оно вовсе не от возбуждения! – Тошнит! – выпрямляюсь, прикрывая рот рукой. – Остановитесь! – громко просит Бен. Я вылетаю из машины и аккурат опускаю голову в урну на углу у Доджерс арены. – Да что же такое? – Бен удерживает мои волосы. Слышу что такси отъезжает. Кажется, вместе с алкоголем, уходящим в мусорку, туда падают еще и мои глаза, язык, желудок. – Ты точно пьешь таблетки? – удерживает меня за талию. Мы шагаем к моему дому. – Конечно, Бен! Я просто пьяна! – закатываю глаза. – Но ты же сказала…. – И ты мне поверил? – сплевываю вязкую слюну. – Мне плохо! – икаю. – Никто не заставлял тебя столько пить, да еще и мешать джин с пивом, – кажется в его голосе злость. – Это все твоя чертова жена виновата! – шиплю. – Что? – резко останавливает меня. И снова внутри все переворачивается. Где ближайшая урна? – Не дергай меня так! – топаю ногами. – Мне плохо! Что непонятного? Эту свою Джастис ты наверняка понимал с первого раза, да? – сверлю Бена взглядом. – Холи! Что? – морщится он. – Ты пьяна. Я не могу разговаривать, когда ты в таком состоянии. – В каком? – как же я зла сейчас! – Ты почти овощ, – в глазах, кажется, презрение. – Ты сам овощ! – входим в подъезд. – А вообще знаешь, что? Вали! Уезжай в свой пригород! Не хочу чтобы ты спал здесь. Со мной, – наклоняюсь, расстегивая ремешок сандалией. – Успокойся и ложись спать! – тяжело выдыхает Бен. – А ты мне не приказывай! – выпрямляюсь слишком резко. В глазах темнеет, и я падаю. – Эй! Эй! Эй! – присаживается рядом со мной, поднимает на руки. – Мне плохо, Бенджи, – тяжело сглатываю. – Отнеси меня в ванную. – Да, да, – соглашается со мной. – Мы в ванной, – шепчет. Кажется, я уснула. – Раздень, – опускаю ноги на пол, пытаюсь удержаться и не упасть. – Все в порядке? Может в больницу? – он обеспокоен. – Я выживу, Бен. Оставь меня, – хнычу, стягиваю оставшиеся на мне трусики и опускаюсь на задницу в душ. – Включи воду, – утыкаюсь лбом в колени. – Точно? Может, я все-таки останусь? – О, Господи! – рычу. – Просто включи воду и проваливай! – ну что непонятного? Он молча включает воду и на меня опускаются прохладные капли воды. – Если тебе что-то… – начинает он. – Иди! – поднимаю на него голову. В его глазах разочарование. Именно разочарования я и боюсь. Боюсь, что он разочаруется. – Эй, прости! – успеваю схватить его за ладонь, но он отдергивает ее. – Трезвей, – кивает и уходит. Из глаз брызгают слезы. Я бы не выпила лишнего, если бы не хотела избавиться от этого страха. Страха, что ты вернешься к бывшей жене, что она уведет тебя у меня. – Черт! Черт! Черт! – стучу кулаком по ванне душа. – Нет! – Прекрати, Холи! – рычит Бен. Там за дверью. – Отвали от меня! – фыркаю. – Чертова девка! Ну-ка, поднимайся! – хватает меня за плечи, одним рывком ставит на ноги. – Под такой водой не отрезвеешь, только хуже сделаешь, – забирается в душ, толкает меня к стене и направляет на меня ледяную воду из разбрызгивателя. Я терплю пять секунд, десять, пятнадцать. – Хватит! Умоляю! Бен, выключи! – трясусь от жуткого холода. – Статья двести третья криминального кодекса? – Выключи! Пожалуйста! – пытаюсь закрыться от воды. Но смысла нет. – Статья двести три, Холи! – повторяет. – Не знаю. Не помню! – плачу. – Значит, еще не протрезвела! – хватает меня за шею, тянет вниз и поливает водой голову. Кожа головы колит, словно бьют током. – Мне больно! – всхлипываю. – Двести три – нанесение увечий, сэр! – пытаюсь набрать побольше воздуха в легкие. – Офицер, умоляю, выключи воду! – поднимаю голову. Капли перестают барабанить по дну ванны. – Я заболею, – обиженно бормочу, пока Бен растирает меня полотенцем. – Чем? Алкоголизмом? – рычит. – Алкоголизмом! – передразниваю его. У самой стучат зубы. – Замолчи! – приказывает, оставляет меня одну. Голова тяжелая, будто у меня уже похмелье. Во рту настоящая засуха. Чищу зубы, переодеваюсь в сорочку, расчесываю волосы и заплетаю их в косу. Прохожу в комнату, натягиваю теплые носки. Бен лежит на кровати, до пояса накрыт одеялом, на его груди дремлет Симба. Он ведь интерьерный кот, совершенно неласковый. Но Бен для него самый любимый человек во всем мире! – Уходи, Симба! Иди отсюда, – легонько похлопываю кота. Но тот лишь открывает глаза и смотрит на меня. С презрением. Показываю Симбе средний палец. – Иди! Он мой! – шиплю. Бен открывает глаза. – Что за бред ты несешь? – садится. – Ты сказала коту, что я твой, а не его? Так? – непонимание во взгляде. Я опускаю глаза. – Я думала, ты спишь. – Какая разница сплю я или нет? Ты ревнуешь к Джастис, к коту. Напилась из-за своей ревности. У тебя с головой все в порядке? – опускает Симбу на пол. Похоже, что не все… Встаю, задерживаюсь на пару секунд у двери, обхожу кровать, ложусь, натягивая одеяло до самой макушки. – У вас есть прошлое, Бен, – голос дрожит. Я сейчас снова расплачусь. – И я не могу каждый раз насиловать себя мыслями о том, как это у вас все было. Бенджамин, доходит до того, что я представляю, как вы целовались. И этот кошмарный рассказ о вашей первой брачной ночи! – утираю слезы. – Наша прошлая жизнь – это не твое дело! Я говорю тебе это не в первый раз! – шипит. – И ты был счастлив своим воспоминаниям. Это была пытка! Будто пронизывают тело длинными иглами! – убираю одеяло от лица. Большая фигура Бена нависает надо мной. Свет лампы озаряет его лицо. Смятение, непонимание в его глазах. – Ты не поймешь! Ты никогда этого не прочувствуешь, и не поймешь, – качаю головой. Он медленно моргает, трет глаза ладонью. Резко дергает меня за руку, прижимая к себе. – Я так тебя люблю, Бенджи. Ты представить себе не можешь. Я никогда никого так не любила. Я вообще никогда не любила мужчин, – всхлипываю в его плечо. Кожа горячая, так приятно пахнет этими идиотскими феромонами. Он как причина моих бед и болеутоляющее. – Я тоже люблю тебя. Сильнее чем мог бы себе позволить. Ты не должна ревновать. У тебя нет причин не доверять мне. Верь мне. Ты ведь знаешь меня. Я не посмею тебя обмануть. Я этого просто не умею. Не умею врать, – шепчет мне на ухо. Я растворяюсь в его голосе. – Я верю тебе. Только давай больше никогда не будем сталкиваться с ней, – отстраняюсь, смотрю в его глаза. – Я жутко ее ненавижу. Я не доверяю ей, – качаю головой. – Плевать на нее. Важно то, что между нами сейчас, – целует меня в губы. Осторожно, нежно. – Эмм… – поднимает брови. – Что? – пугаюсь. – Жуткий запах, – кивает. Я краснею, закрываю рот ладонью. – Прости, – отворачиваюсь. – Ты всегда хорошо пахнешь, – снова целует меня и укладывает на свое плечо. Нащупываю выключатель светильника. Утыкаюсь носом в колючую щеку Бена, засыпаю.

====== Часть 41. Девушки ======

Девушки… Мы, девушки на самом деле очень странные создания. И это вовсе не сексизм с моей стороны, я ведь сама девушка. Сколько раз Бен должен заверить меня, что он ничего не чувствует к бывшей жене? Сколько раз должен заверить меня в том, что любит меня, что я его любимая? Сколько раз я должна услышать признание в любви, чтобы окончательно поверить ему? Не знаю… Может, сотню? Подряд. Во весь голос. С цветами и серенадой…

Я от кого-то слышала, что мужчина не будет ничего делать, в том случае, если не хочет. То есть не будет писать, звонить, искать встречи. Или вообще разговаривать. А в моем случае уж точно не будет заверять меня ни в чем, признаваться и просто быть рядом. Это девушки могут встречаться, спать с мужчиной (даже если не хотят), по нескольким причинам: деньги, ЖАЛОСТЬ, самодостаточность, уверенность.

Не знаю... Даже не знаю. Я не уверенна в себе? Да, возможно. Я не уверена в нем? Нет! Это не так. Я не доверяю Джастис? ДА! Сто тысяч раз – да! Не доверяю ей. Нет!

Поворачиваюсь к Бену лицом, и вся комната поворачивается следом. О, нет! Прикрывая рот ладонью, несусь в ванную. Какой холодный унитаз! Приятный! На этот раз сама, без наставлений Бена принимаю прохладный душ. Освежает. Половина тюбика зубной пасты и ополаскивателя уходят на мой, вовсе не болтливый рот.

Возвращаюсь в комнату. Симба уже нарезает круги рядом с Беном. Чертов сфинкс! Любит его больше чем меня!

– Симба! Пошел вон! – шепчу. Кот не реагирует. – Может, несколько пар королевских креветок? – заманиваю. Он странно реагирует на креветки. Несется в кухню быстрее меня. Уже топчется у миски. Я бросаю шесть огромных креветок в чашку и убегаю в спальню. Бен даже не перевернулся на другой бок. Так и лежит лицом к двери. Опускаюсь в позу лотоса у кровати. Подставляю под подбородок кулак. Пялюсь на Бена.

Я люблю тебя. Безмерно. Светлые волосы, широкий лоб, серо-голубые глаза сейчас скрыты от меня расслабленными веками, острый нос, совершенно обычные, чуть пухловатые губки, квадратный подбородок. Пусть мои сыновья будут такие, как ты, Бенджи. Точь-в-точь.

– Ты меня пугаешь, детка, – хрипит он, отворачиваясь от меня. – Симба, – негромко зовет. – Он ест креветки, – улыбаюсь. – Хочешь, чтобы на тебя дышали мороженым планктоном? – Вчера на меня дышали кое-чем другим, – прыскает Бенджи. Сукин сын! – Который час? – Как обычно, – развожу руками. – Почти три дня. – Поедем ко мне к вечеру? – выдыхает. – Ага, – киваю, быстро забираюсь под одеяло, прижимаясь грудью к его спине. – Прости за вчерашнее. Такого больше не повторится. Я отвечаю за свои слова, – целую его в левую лопатку. – Тогда я больше не засуну тебя под ледяной душ, – обещает. Мне нравится обнимать его сзади, быть большой ложкой. – Бенедикт – 33, – голос в рации. – Мужчина не может попасть в собственный дом. – Вы серьезно? – рычу. – Мы тут причем? – высовываю язык. Голова раскалывается. – Смотри, это может быть жена-психопатка. Заперлась с детьми в доме, – объясняет Бен. – Был у нас такой случай четыре месяца назад. На твой день рождения, – закатываю глаза. – Би-33? – снова диспетчер. – Принимай, – кивает Бен. – Бенедикт- 33, принято! – ворчу. Бенджи улыбается. Я пялюсь на экран ноутбука, где представлены более подробные данные. – Отчего-то мне знакомо название этой улицы, – припоминаю. – Была здесь раньше, – жмет плечами Бен. – Ничего удивительного. Отличный район. Парки, – осматривается он. – Может, Грейпс Стрит? – напрягаю память. – Грейпс Стрит? Здесь? В Калвер Сити? Не смеши, – отмахивается. Хотя да. Откуда такой криминальной уличной банде взяться в таком хорошем районе. – Восемнадцать двадцать три, это по правую сторону, – тычу пальцем на красивый дом впереди. – Я догадался, потому что по левую сторону парк, Холи, – закатывает глаза. – Говнюк, – улыбаюсь. – Алкоголичка! – парирует. – Заткнись, МакКензи! – отмахиваюсь. – Вчера мог напиться кто угодно! День рождения Дона, всегда отличный праздник! – Согласен, – кивает. – Вот только не думаю, что Шейла или Дейзи по приходу домой опустошили шесть бутылок Хайнекена! – язвит. – Я хотела пить, – фыркаю. – О! Прости! В Калифорнии ведь сейчас засуха и воды нет в холодильниках всего штата! – смотрит на меня. Показываю ему язык. ЗАКРОЕМ ТЕМУ! Сейчас снова поссоримся, как тогда, пару недель назад, когда я напилась из-за его бывшей. – Вон придурок, – смотрю на мужчину, который топчется у двери. Он в строгом костюме, в руках дипломат. Типичный банковский клерк, ботаник. – Прикрой меня, – хватаю Бена за руку. – Очень смешно, – с укором смотрит на меня. – Сэр, это вы вызвали нас? – выходим из машины. – Наконец-то! Я устал ждать. Вы что с самой Санта-Барбары ехали? – возмущается. – В чем дело, сэр? – Бен упирает ладони в бока. – Я же все сказал еще по телефону! Не могу попасть в дом! – Ключи? – спрашивает Бенджи. – Я потерял их! – повышает голос. – Задняя дверь? – Тупые копы! – закатывает глаза мужчина. – Думаете, я не подумал об этом, офицер? Ворота тоже закрыты. И ключей у меня нет! – Я перелезу, – киваю Бену. Он одобрительно подмигивает. Перемахиваю через забор, разбиваю крошечную ячейку в задней двери, как однажды это сделал Лиам, поворачиваю ручку, прохожу по дому. В холле стоит Бен. – Какого? – морщусь. – Моя дочь пришла. Почти одновременно с вами, – фыркает костюм. Сжимаю кулаки. – А почему вы ей сразу не позвонили? – шиплю. – Она была на занятиях по гимнастике! – восклицает. Бен закатывает глаза, выходит из дома. – Впредь, сэр, – рычу. – Вызывайте ремонтников, а не полицию! У копов есть дела важнее вашей гребаной двери! – выхожу из дома. – Вы разбили стекло! – орет мне в след. Слишком много бравады для такого плюгавого человека. – Спасибо, офицеры, – улыбается мне девочка. – Не за что. Мне жаль, что твой отец законченный идиот! – улыбаюсь ей в ответ. Бен стоит у машины. Разговаривает с мальчиком лет десяти. – Привет, не помешаю? – подхожу к ним. – Привет, офицер! – мальчик поднимает голову. Сердце проваливается в пятки. Это же Джерри!