Пора бежать. Думать потом.

Резко развернувшись, я изо всех сил толкнул Кармен. Она тяжело рухнула на спину, опрокинув в коридоре два стула. Размахивая перед собой револьвером, я услышал, как завопила девушка в белом халатике за стойкой.

Стеклянная дверь отлетела в сторону.

Ступенька.

В следующую секунду я уже сидел за рулем «фиата». Еще через секунду машина развернулась и перепрыгнула через водосток.

Я перевел дух и заставил себя ехать медленно, по крайней мере до выезда из Нефшателя. Посмотрев в зеркало заднего обзора, мне показалось, что на дороге на Фуркамон, за рекламным щитом «Гостевые дома Франции» мигает синий проблесковый маячок полицейской машины.

Я снова снизил скорость.

Полиция уже у Кармен!

Вряд ли им понадобится много времени, чтобы раздобыть описание моих примет, марку машины и, возможно даже, ее номер — в том случае, если Кармен оказалась наблюдательной.

«Фиат» въехал на мост через Арк; «49 км/ч» замигало световое табло.

Мне надо исчезнуть. Кармен наверняка позвонила в полицию. Если они не схватили меня в Нефшателе, то, скорее всего, попробуют захватить меня на трассе.

Я свернул вправо, в направлении Меньер-ан-Брэ. У меня нет иного выбора, кроме как затеряться на сельских дорогах.

У меня остался единственный шанс.

Из-за меня вряд ли объявят план-перехват. Я не знал правил, но, как мне казалось, подобный план объявляли довольно редко, во всяком случае, реже, чем случались преступления и ловили беглых убийц. Если я не стану сворачивать с сельских дорог, если пережду ночь, то, соблюдая определенную осторожность, сумею добраться до Вокотта.

Потом…

Я включил фары. Шоссе, бегущее передо мной, сужалось. Скоро белая разделительная полоса стала моим единственным ориентиром в полумраке. Нить Ариадны, делившая мой путь на две равные части. Словно загипнотизированный, я сосредоточил взгляд на этой линии; мне казалось, что, глядя на нее, я смогу поделить свой разум на две камеры, разделенные непроницаемой перегородкой.

Первая камера отказала. Я все выдумал. Два дня назад ни одна девушка не совершала самоубийство. Если такая девушка и существовала, то она умерла, задушенная моими собственными руками. Ее лицо не было лицом Осеан Аврил, я перепутал его с другим, с лицом ее сестры, убитой десять лет назад. Быть может, я задушил также и Моргану? Я безумен, я убивал, я забывал, я путал свои жертвы. Я не помню Миртий Камю, но если я убил Моргану Аврил, значит, я изнасиловал и убил и третью девушку.

В пронзительном свете фар белая лента медленно раскручивалась, вызывая головокружение.

Теперь я понимал тех невиновных, которые после бессонных ночей, многочасовых допросов и вороха доказательств, приведенных стороной обвинения, признавались в преступлениях, которых они не совершали. Невиновных, в конце концов начинавших верить в чужие истины и сомневаться в собственной правоте, в которой были твердо уверены, когда входили в кабинет следователя.

Резкий поворот.

Алебастровая линия стала тоньше булавки.

«Нет!» — чеканил в голове голос.

Нет!

У меня осталась вторая камера, она сопротивлялась. Должен быть ключ, должно быть логическое объяснение.

Надо только успокоиться и подумать. Снова разбросать все части пазла и заново сложить их, но уже по-другому.

Посмотреть сверху, отступить. Вознестись над видимостью.

Поговорить с тем, кто согласится мне поверить.

Мона?

— У полиции есть описание примет моей тачки?

Мона кричала в телефон.

Фары «фиата» ослепили мальчишку с мячом под мышкой, собиравшегося перейти дорогу перед указателем «Карвий-По-де-Фер».

Я нажал на тормоз. Рассмеялся, увидев рядом с мальчишкой табличку: «Сбросьте скорость, подумайте о наших детях». Картонный мальчишка равнодушно смотрел, как я замедлял ход.

Деревушка Карвий-По-де-Фер спала.

Уже целый час я ездил по грязным дорогам, изрытым, словно траншеи, от деревни к деревне.

Я поднес мобильник к губам.

— Не уверен, Мона. Возможно, Кармен Аврил не запомнила номер.

— С чего ты взял? Она десять лет караулит убийцу дочери! Черт возьми, Джамал, как только она расскажет им о «Фиате-500», они тотчас узнают, что это моя машина.

В зеркальце заднего обзора удалялся брат-близнец картонного мальчишки с мячом. Деревушка Карвий-По-де-Фер оказалась крохотной, замерзшей, съежившейся в комочек. Надо бы сказать Моне, чтобы она не беспокоилась и заявила полицейским, что у нее украли автомобиль, потому что дверца не запирается, и…