— Успокойся, — вновь прошептала девушка, выравнивая дыхание.

И правда, прежде всего, необходимо прийти в себя и успокоиться. В конце концов, они оба взрослые люди и разберутся с этим. Разумеется, неловкая ситуация, но все же не стоит вести себя как пятнадцатилетняя девчонка.

«Вдох и выдох, а теперь вперёд за чаем».

Ана кивнула, словно убеждая себя в правильности принятого решения. Оттолкнувшись от стены, девушка направилась на кухню, но по пути вспомнила о том, что оставила чашки в гостиной. Около часа назад они с Клинтом уже пили чай, и Ана не успела забрать посуду. Притопнув ногой, девушка осознала, что придётся возвращаться. Повернув за угол, она с удивлением обратила внимание на то, что дверь едва приоткрыта. Анастейша медленно приблизилась к гостиной, но почему-то не решилась переступить через порог. С тревожным чувством, она остановилась у дверного проёма, в сомнениях заглядывая внутрь. Постепенно от былого смятения не осталось и следа. Ана прекрасно понимала, что без причины дверь закрывать не будут, отсюда и вытекал тревожный вывод — никто из друзей не желал, чтобы она стала свидетелем их разговора. Эта мысль породила в душе ещё большее волнение. Встревоженная, Анастейша замерла и прислушалась.

— Я получила все, что хотела, — заговорила Лаки. Она медленно перевела взгляд с дротиков на мишень и, усмехнувшись, добавила: — Теперь у меня есть договор с очень влиятельным и могущественным союзником.

— Что же, прими мои поздравления, — беззаботно ответил Клинт, прислоняясь к стене.

— Ты можешь забирать девчонку, свою роль в этой истории она уже сыграла, — продолжила Ледяная Ведьма, бросая мимолётный взгляд на дверь. — И совсем скоро доиграет и в твоей собственной.

— И что, вот так просто нас отпустишь? — насторожился Бартон, недоверчиво взглянув на Лаки.

— Почему же, я всего лишь помогаю завершить начатое. Если память не изменяет, именно Ана должна была стать камнем преткновения между тобой и Старком. Теперь получишь все, о чём мечтал — месть за семью. Кстати, спешу заметить, отличная работа. Неужели сердце нашей Аны разобьётся вдребезги твоими стараниями?

— Давай опустим эту часть истории, — попросил Клинт, раздражённый колким замечанием, — и перейдём сразу к делу.

— Неужели? — Лаки в голос рассмеялась. — А к чему нам переходить, Бартон? Ты прекрасно отыграл свою роль. И теперь можешь спокойно мстить Старку, а уж я разберусь с Тором, а заодно и со всеми его друзьями. С новым союзником проблем не будет.

— С кем ты заключила сделку? — спокойно спросил Клинт, стараясь выяснить, к чему она клонит.

— Не думаю, что это имеет такое уж важное значение, — заметила Лаки и, двинувшись в сторону Бартона, продолжила: — Сейчас тебе необходимо подумать о себе. Вспомни о цели, с которой примкнул ко мне. Теперь Ана полностью в твоих руках. Нам удалось настроить девчонку против собственного отца. Она совершенное орудие мести.

— К чему весь этот спектакль, Лаки? — хмуро поинтересовался Клинт. — Я и без лишних слов прекрасно знаю, что должен сделать, и какие цели преследую.

— Мой договор положил начало чему-то новому, — поведала Лаки. — А ты, я думаю, рассчитывал на то, что в обмане сможешь провести совершенно новую жизнь? Так не бывает, Бартон. Запомни это раз и навсегда, прежде чем подводить меня и придаваться человеческим эмоциям.

— И что это значит? — холодно спросил Клинт.

— Не понимаешь? Ладно, тогда я скажу напрямую, — хмыкнула Лаки и, заглянув мужчине в глаза, громко заявила: — Когда в следующий раз решишь прижать Ану к себе в поисках чего-то потерянного, не забывай о том, как совсем недавно хотел свернуть ей шею, в погоне за собственной местью.

На последних словах Лаки сделала особый акцент, и Анастейша прикрыла глаза, ощутив, как одинокая слеза скатилась по щеке. Только что её мир снова рухнул; разлетелся на части, острыми осколками впиваясь в душу, проходя сквозь сердце, местами застревая, обволакивая в невидимый кокон отчаяния. Сколько ещё боли она готова вынести, чтобы, наконец, осознать — все вокруг лгут. Лаки и Бартон намеренно привёл в этот дом, они оба использовали её в достижении собственных целей, а Клинт и вовсе хотел убить! И что же остановит его теперь?

Оттолкнувшись от стены, Ана открыла глаза в неистовом желании распахнуть эту чёртову дверь и предоставить такую возможность. На что Клинт готов ради мести? Интересно, а он мог бы пристрелить из пистолета, или же предоставить такую возможность Лаки? Прогнившие, тёмные души. Круговорот мыслей в голове. Отчаяние и ненависть. Её снова предали самые близкие люди, а ведь Анастейша доверилась и даже оставила родного отца, который пытался уберечь от всего этого обмана. Боже, какой же нужно быть идиоткой, чтобы поверить словам малознакомого человека!

«Ты во всём виновата. Сама загнала себя в этот капкан».

Тяжело дыша, Ана уже не вслушивалась в разговор. Девушка медленно двинулась к входной двери, ощущая, как гнев разгорается внутри, готовый вот-вот вырваться наружу. Нет, она не станет возвращаться в гостиную, не сможет даже взглянуть на них без страха быть растерзанной собственной болью. Слишком сильный удар, неожиданный и жестокий.

Анастейша вышла за порог и спокойно спустилась по ступеням на крыльце. Казалось, словно внутри её все замерло. Не осталось ничего, кроме ненависти, расползающейся по венам в диком пламени. Едва сдерживаясь, Ана стиснула зубы, но с губ не слетело ни звука. Она молча шла вперёд по дороге, не замечая ничего перед глазами, застланными пеленой из слёз. И Анастейша хотела исчезнуть, испариться. Только в этом случае все вокруг получат долгожданное удовлетворение, и она перестанет ненавидеть себя.