— Ни хрена себе! — выдохнула шатенка, смотря чуть расширившимися глазами на свою абсолютно чистую спину. Татуировка была на месте, а вот синяки и ссадины чудесным образом исчезли. Шатенка помотала головой из стороны в сторону, опуская майку. В этот самый момент она усомнилась в своих воспоминаниях.

«Может быть, мне всё это приснилось? Наглоталась воды вот и брежу.»

Но бросив задумчивый взгляд на изодранную груду одежды около унитаза, отвергла мысль о сне. Пока что люди не научились материализовывать предметы из своих снов.

— Ничего не понимаю, — рассеяно пробормотала Чакки. Из ванны послышался бурчащий звук и, бросив на неё взгляд, шатенка встретилась лишь со светлыми стенками, на которых остались разводы от осевшей грязи. В который раз вздохнув, она всё же схватила зубную щётку, выдавила синей пасты с белыми квадратиками в жиже, и принялась за чистку зубов. Может быть, ей показалось, что она была ранена? Просто игра разума? Она ведь была так возбуждена, что могла нафантазировать себе небылиц и свято поверить в них.

А значит, может быть, Леся с Бетти живы? И сейчас завтракают у себя на кухне?

Решив, что это самая хорошая мысль из всех, что пришла ей в голову этим утром, Чакки улыбнулась своему отражению, случайно размазав пену по подбородку и носу, что привело её ещё в больший детский восторг. В конечном итоге измазавшись в пасте, Логан успокоилась, умылась и с приподнятым настроением поспешила наведаться в кухню. Так как её животик отчаянно заворчал, заставляя стройные ножки в белых носочках быстро передвигаться в сторону заветного местонахождения еды.

Сбежав по лестнице со второго этажа, Чакки как бы невзначай огляделась по сторонам, про себя отмечая, что вокруг как-то слишком тихо. Хотя, это было естественно для дома Ника. Ведь теперь нет Сары, которая часто громко кричала, что бы дозваться своего мужа к обеду. И нет хнычущего ребёнка, который наполнял этот дом счастьем своим радостным угуканьем. Тишина не нравилась Чакки. Не сейчас.

Проходя мимо входной двери, девушка почему-то замерла, уставившись на деревянную поверхность опустошённым взглядом. Какое-то непонятное чувство медленно овладевало душой, будто желая о чём-то предупредить. Но помотав головой из стороны в сторону и прихватив с собой переносной телефон, Чакки всё же поплелась на кухню. Пальцы быстро набирали заветный номер, и трубка тут же прильнула к уху. Логан закусила нижнюю губу, с надеждой вслушиваясь в долгие гудки. Но она тут же растворилась, когда щёлкнула кнопочка, переключаясь на автоответчик.

— Привет! — воскликнул радостный голос Леси, от чего сердце шатенки болезненно сжалось. Она как вчера помнила день этой записи. На заднем фоне раздался пронзительный плач ребёнка, сопровождаемый криками Чакки. — Вы позвонили Олесе и Эрику. Меня! Меня не забудь! — перекрикивая дальнейшие слова женщины, заголосила Логан. — Ина… Я тут, между прочим, пытаюсь запись сделать!

— Ну и что?! Меня главное не забудь!

— Ина! — громко воскликнула Леся, на что ей плачем отозвалась новорождённая Бетти и смехом Эрик, который так удачно навернулся со стула. Дальше Чакки просто не могла слушать запись. Так и не дождавшись звукового сигнала для сообщения, она сбросила вызов. Всё равно больше не у кого спрашивать «как дела?» и «в порядке ли любимая племяшка?». Отложив телефон в сторону на разделочный стол, Логан облокотилась копчиком о раковину, закусив большой палец левой руки.

«Только бы не разреветься. Только бы не разреветься» — мысленно, будто молитву, повторяла девушка. Взгляд предательски заволокла дымка, и Чакки пришлось задрать голову вверх, закатив глаза, только чтобы слёзы не выкатились из них. Ей не хотелось плакать. И это не было обусловлено глупостью, которую твердя люди — «слёзы — слабость». Чакки не считала слёзы слабостью, даже наоборот, порой это было очень важно для неё: закрыться в ванне и разреветься, выплёскивая все накопившиеся эмоции. Это помогало ей сохранить в себе неугомонного ребёнка, нуждающегося в чьей-нибудь опеке. Не плакала Чакки только потому, что Леся не хотела бы видеть её страданий. Не такой жизни желала ей старшая сестра. Пусть они и были не столь близки, но видеть печаль для них было просто невыносимо. Может быть, это обуславливалось кровными узами, а может у Ины и Олеси была особая духовная связь, которая не позволяла ни одной из них опускать руки.

Логан глубоко вдохнула, мысленно развязывая стянувшийся узел на шее. Помявшись с ноги на ногу, она качнула головой, встряхивая тёмными кудряшками, которые весёлым хаосом окружили её светлое личико будто грива. Хлопнув ладошками по металлической поверхности раковины, она оттолкнулась от неё же, делая уверенный шаг вперёд.

— Так, крошка! Ну-ка бери себя в руки, пробуждай свою улыбочку и вперёд готовить кушать!

Просияв белозубой улыбкой от собственных слов, девушка тут же открыла холодильник, оценивая цепким взглядом всё его содержимое. На светлых полочках в хаосе столпились кастрюли, в пластиковых контейнерах болталось что-то непонятное, вызвавшее на лице шатенки неприязненную гримасу.

— Мда-а-а, — протянула она, открывая одну из крышек и заглядывая внутрь. Мутный бульон с белыми островками подозрительной пенки, встретил её «благоухающим» запахом. От чего она поспешила положить крышку на место. — Не густо. Интересно, когда Ник в последний раз заглядывал в холодильник? Такими темпами он скорее с голоду умрёт, чем от посаженой печени.

Девушка в который раз покачала головой, смешно хмурясь и сдувая непослушные пряди, что закрывали обзор. Прикинув что-то в голове, она со страдальческим выражением лица вытащила ту самую кастрюлю с испорченным супом, выставила её на стол. Открывая каждую ёмкость, она по очереди вытаскивала их, мысленно попросив у унитаза прощения. Потому что испорченная еда туда и должна была отправиться. Последующий час прошёл в домашней рутине. Чакки бегала от кухни до туалета и обратно. Посуда вернулась на свои законные места, а холодильник стал чист и девственен, как при его покупке. Все-таки горстка продуктов нашлась в его закромах, и девушка смогла сообразить пиццу, нарезать салат из остатков овощей и даже приготовить оладьи, ибо ей было жалко выкидывать прокисшее молоко и сметану.