– Капитан, их все больше! Задавят ведь! Капитан! – Кричал находившийся рядом сержант Сергеев, которого все звали «Гоша». Тогда как второй из охранников – Сергей Самсонов предпочитал молча отстреливаться, полностью полагаясь на командира. – Где эти менты? Где?! Свалили уже, небось. Выстрелы-то ты слышал тоже!

Шум, гвалт, стрельба… удивительно, что сюда не стянулись зомби со всего города. Но и без того их здесь было предостаточно.

– Командир! Что делать будем?!

Андрей суетно пытался найти ответ на этот вопрос. Кольцо парней, державших оборону, все сжималось плотнее и плотнее. Еще минуту и их попросту сомнут, не оставив ни малейшего пути к отступлению.

– Мутант! Откормыш! – закричал кто-то сзади. Андрей дернулся, как от удара, обернулся, но ничего не увидел. Только мутанта сейчас не хватало.

– Отступаем! Отступаем! – принял, наконец, решение Доронин и махнул в сторону моря. – Напрямик по склону! Шамиль, Макс, отводите парней, я прикрою!

Люди начали отходить в сторону парка, что был за их спиной. А там, перепрыгнув через парапет, по крутому склону чуть ли не на пятой точке съезжали к каменной подпорной стенке, откуда уже приходилось прыгать, рискуя переломать ноги.

Доронин краем глаза заметил, как один из мужиков вместо того, чтобы отстреливать приближающихся мертвяков, застыл как вкопанный и что-то кричал, только что именно Андрей не мог расслышать в общем кавардаке. Почему тот не отстреливался – было не очень понятно, пока в какой-то момент слух все же не различил истеричные крики того мужика:

– Мама? Мам, это не ты… Мам, не надо…

Что там было дальше, Андрей в деталях не видел. Да и что там было видеть, и так все было понятно: увидев родную мать в новом обличье, мужчина допустил смертельную оплошность – впал в ступор и слишком близко подпустил мертвяков к себе, и те накинулись на него и буквально сбили с ног, впиваясь в него зубами под аккомпанемент выстрелов и криков.

Андрей сдержал слово – прикрывал до последнего, пока не закончились патроны в автомате… Троих мертвяков он снял из пистолета, пока Гоша не дернул его за рукав, призывая отходить, приложив при этом прикладом в раскрытую пасть чрезмерно шустрого мертвяка.

– Пошли, командир! Дольше ждать нельзя!

И откуда силы взялись такую скорость развить, чтобы махом перепрыгнуть через широкий парапет, а потом, быстро-быстро перебирая ногами, едва не падая на зад, спуститься по каменистому склону, успевая придерживаться за торчащие то тут, то там кусты. Андрей даже не понял, как его ноги оказались на асфальте Красного спуска – хоть в этом холмистость ландшафта и извилистость дорог сыграла положительную роль. И как только он не поломал ноги? Прямо под обрывом, с которого пришлось прыгать, находилась ливневая канализация – длинная выемка по краю дороги. И попади туда нога, открытый перелом был бы обеспечен.

Мертвяки тоже не отставали – они падали со склона, скатываясь словно кули, ломали себе руки-ноги, сворачивали шеи, но все равно поднимались и поломанными куклами продолжали идти, ползти, бежать вслед за людьми, страшно хромая на искривленных конечностях. Это был сущий ад, сошедший на землю.

Тяжелые ворота захлопнулись за спиной Андрея, давая видимость ощущения безопасности, и тут же в них врезалось что-то тяжелое, отчего по металлу пошла вибрация.

– Если все попрут, то долго ворота не выдержат! – «обрадовал» его Самсонов.

– Все на катер. Узнайте, как там наши новые ремонтники? Если все нормально, то пусть выгоняют рабочие посудины в море. Здесь скоро будет очень горячо.

Кто-то бросился выполнять поручение – Андрей даже не понял кто, другие взобрались на забор и попытались отстреливать подступающих зомби, но быстро отбросили эту идею. Слишком уж много… А боеприпасы таяли на глазах.

Доронин был вне себя от бешенства – ничего не получилось! Только на кого он злился – на себя или на дурака, пославшего его сюда, он так и не понял.

– Командир, у нас трое двухсотых и один трехсотый, - послышалось в наушнике.

– Что с трехсотым? Укус?

– Никак нет, перелом ноги – неудачно с подпорной стенки спрыгнул.

– А двухсотые кто?

– Вольнонаемные.

Вот так вот. Даже сейчас существовала градация «свой/чужой». Потому как потерять талантливого к военному делу, но гражданского – плохо, но потерять опытного «боевика» - хуже в разы.

– Всех потерпевших в катер. Отходить на базу будем.

– А задание?

– К черту! – выругался Доронин и резким движением вырвал наушник из уха и ловя на себе взгляд Сашки Смирнова. – Я надеюсь, ты меня понимаешь…

Тот молча кивнул и отвернулся, стараясь не выдавать свои эмоции и хоть как-то сдержать рвущиеся наружу слезы.

Механики все же успели все проверить. Мужики постарались на славу и не подвели – два катера тут же дружно отошли от стоянки, правда, один из них шел как-то неуверенно. Потом оказалось, что за штурвалом оказался тот самый тощий Дима, потому и катер так вел себя, но в целом нормально…