– А если врут и все знали? – Проговорил вслух Бондаренко то, о чем Доронин промолчал.
– Что тогда? В расход?

– Не знаю. Доложим наверх. И там пусть решают, что тогда с ними делать, а пока нужно с этим делом разобраться. Шамиль, ты Ларису поблагодарил за информацию? Очень вовремя все это получилось. Очень.

– Угу, - буркнул Шамиль и отвернулся. – Поблагодарил.

Конечно, поблагодарил, даже Альке того выжившего котенка презентовал с десятью килограммами корма в придачу… Да только сама Лариса сама была не похожа на себя - ошарашила его новостью, что им не следует больше видеться, потому как это не прилично, и не подобает мужчине, который вскоре будет отцом ребенка от одной женщины, волочиться за другой. Шамиль тогда удивленно вскинул брови и уставился на нее в немом вопросе, но Лара заупрямилась и ничего не стала объяснять, а попросту захлопнула у него перед носом дверь, оставив того наедине со всей этой информацией. Конечно, прапорщик не оставил этого просто так и довольно быстро догадался, откуда растут ноги у подобной новости. На Ирину даже давить не пришлось – она с радостью огласила, что беременна, и что из Шамиля выйдет прекрасный отец. Сказать, что мужчина был огорошен – это ничего не сказать, но все же он сумел сдержать свои эмоции и заставить мозг работать в нужном направлении, правильно поставив вопрос – с чего подобные выводы? Как оказалось, весь диагноз был основан исключительно на стремлении девушки поесть соленого – ведь всем беременным хочется соленого. И Ирина была в этом уверена на все сто процентов. Как тогда Шамиль орал! Он никогда еще так не кричал. Тем более на женщину.

– Мы с тобой всего неделю… Слышишь? Неделю как спим вместе… И тут такие заявочки! У тебя что, УЗИ лаборатория под кроватью?

– Но я же хотела соленого, а Светка мне сказала…

– Да иди ты знаешь куда со своей Светкой? У тебя своя голова зачем? Чтобы суши в нее трескать? – Шамиль расходился не на шутку. – Ты какого черта к Ларисе поперлась, а?

Девчонка при упоминании имени Лары поджала губы и отвернулась.

– Какой Ларисы?

– Не строй из себя дуру, не надо пытаться казаться умнее, чем ты есть на самом деле! Ты знаешь, про какую Ларису я говорю. Ты ей что наговорила?

– Ничего я ей не говорила! – фыркнула Ира. – Пенсионерке этой зачуханной!

– Значит так, - Шамиль сделал несколько успокоительных вдохов, - еще раз ты приблизишься к ней или раскроешь в ее сторону свой поганый рот, или начнешь рассказывать небылицы – тебя найдут с дыркой в башке. И поверь, я сделаю все, чтобы все окружающие были уверенны, что тебя покусала бешенная крыса, ты обратилась, а я тебя упокоил. Ты поняла меня?

Ирина не отвечала, отвернувшись в сторону и стараясь не показывать своего испуга. Шамиль буравил ее взглядом, потом резко схватил ее за подбородок и повернул голову так, чтобы их глаза встретились.

– Повторяю последний раз: ты поняла меня?

– Да! – рявкнула девушка. – Отпусти, мне больно, козел!

Шамиль резко разжал пальцы, заметив, как на подбородке тут же наливаются два красных пятна.

– Придурок… - едва не плакала девчонка. То ли от страха, то ли от боли, то ли от обиды и жалости к самой себе. – А если я беременна?

– Ничего. Встанешь на учет и будешь получать усиленный паек. Нам нужны новые люди.

– А как же алименты? – мгновенно прекратила хлюпать носом та.

– Чего? Какие алименты? Все необходимое будешь получать на складе. Я не хочу тебя больше ни слышать, ни видеть, ни знать! А теперь пошла отсюда! И запомни мои слова… Никогда больше…

В общем, с Ириной все отношения были разорваны, а с Ларисой еще не восстановлены, потому как та делала все, чтобы избежать встречи с незадачливым ухажером. Шамиль злился, но ничего не мог с этим поделать – Лариса на контакт не шла и всячески его избегала, словно прокаженного, не желая даже выслушать его аргументы. Из-за этого у парня было отвратительное настроение и желание кого-либо отоварить по полной, поэтому, когда Доронин заговорил про пленных, у Шамиля в буквальном смысле зачесались кулаки.

– Так, Шамиль, твоя идея, ты и допрашивай. Доложишь потом. – Скомандовал Доронин. – Мне еще нужно с базой связаться – доложить о произошедшем и запросить еще хотя бы одного медика, а то Селезнёв наш зашивается. С Северной уже все выгребли?

Бондаренко молча кивнул и глянул на Сенчукова.

– Сейчас все сортируем, описываем… Опись-протокол, в общем, склад забиваем. Стройматериалы, правда, еще не все вывезли – там орава зомбаков все подступы перекрыла, надо их отстреливать. Но они же и послужат сторожевыми псами – никто другой туда не проберется.

– Что у нас с запасами?

– С едой стало получше – все же в местных магазинах и складах хранилось достаточно, но вот про следующий год не скажу. Нужно делать запасы и делать много. Будем возвращаться к огородничеству и животноводству. И еще – у меня предложение.

– Ну давай, Сергей Александрович. Ты у нас голова и голова толковая. Тебя и послушать не вредно.

– Я сейчас покраснею… - съязвил Сенчуков и продолжил. – Во-первых, расширять контролируемую территорию: делать новую изгородь и переносить ее в район поворота – как раз возле развилки на Реактор. Это даст и дополнительную линию обороны и отгородит заброшенные дачи.

Сенчуков расстелил поверх разбросанных бумаг карту и показал границу новой территории, начинающейся от основной дороги, соединяющей Северную сторону и Симферопольскую трассу.

– Умно! Дальше, - кивнул Доронин и сделал пометки в своем блокноте.

– Дальше распределить брошенные дачи между всеми жителями гарнизона. Считать по взрослому населению. Ну, допустим, десять соток на нос. Дач много, жителей мало – земли достаточно. Как там говорили большевики? «Землю - крестьянам»!