В 1927 г. архитектор принял участие в международном конкурсе проектов здания Лиги Наций в Женеве. Предложенный им проект представлял собой архитектурный комплекс, невысокие протяжённые корпуса которого хорошо вписывались в ландшафт. По-новому был спроектирован зал заседаний: он сужался к трибуне, в том же направлении понижался и потолок (такое решение впоследствии не раз было использовано другими архитекторами). Проект Ле Корбюзье собрал наибольшее количество голосов членов жюри. Однако по заявлению парижского представителя он был объявлен вне конкурса, так как «не вычерчен китайской тушью».

В 1928–1930 гг. Ле Корбюзье совершил три поездки в Россию, найдя здесь единомышленников. Он победил в конкурсе и получил заказ на проектирование здания Центросоюза (Центрального союза потребительских обществ СССР). Это был его первый реализованный проект большого общественного сооружения. Здание, выходящее на параллельные транспортные магистрали, имеет два различных фасада. Ле Корбюзье тонко обыгрывает сочетание тёплых по тону шероховатых поверхностей, облицованных фиолетово-розовым туфом, и стеклянной «навесной стены». На этом гигантском «экране» отражается ежеминутно меняющаяся картина московского неба, разрушая впечатление сухого геометризма и делая здание одним из самых поэтических произведений функциональной архитектуры.

Вскоре архитектор выступил против рационального производства и им же самим провозглашённого лозунга «Дом — это машина для жилья». Ле Корбюзье принадлежат слова: «Нет человеческих сил, чтобы уничтожить лиризм. Нельзя было бы пустить в ход эту „жилую машину“, если бы она не удовлетворяла духовным запросам. Где начинается архитектура? Она начинается там, где кончается машина». В свои работы он стал вводить формы, характерные для традиционного народного жилища, тонко учитывая окружающую природу. Впервые такая стилистика проявилась в 1930 г. — в доме из дерева и камня с наклонной кровлей, предназначенном для уединённого участка (дом Эррасурис в Чили). В подобных постройках Ле Корбюзье стремился прежде всего к образной выразительности. Функционалисты возмущённо называли этот новый язык мастера «искусством для искусства».

Во время Второй мировой войны мастер, уехав в неоккупированную зону Франции, посвятил себя живописи и теоретическим исследованиям. За это время он издал книги «На перепутье» (1941 г.), «Судьба Парижа» (1941 г.), «Дом человека» (1942 г.), «Афинская хартия» (по материалам Международного конгресса по современной архитектуре в Афинах, 1943 г.).

Многие годы Ле Корбюзье занимался исследованием пропорций. Эта работа завершилась в 1945 г. изобретением модулора — универсального измерительного масштаба, основанного на средних размерах человеческого тела и на «золотом ряду» (в котором каждое последующее число равняется сумме двух предыдущих). «Модулор — это гамма, — писал архитектор. — Музыканты располагают гаммой и создают музыку по своим способностям — банальную или прекрасную». В соответствии с модулором были рассчитаны пропорции большого жилого дома в Марселе (1947–1952 гг.). Дом, поднятый на столбы-опоры, включал триста тридцать семь двухэтажных квартир, магазины, отели, крышу-палубу с садом, беговую дорожку, бассейн, детский сад, спортзал.

После войны каждая возведённая постройка Ле Корбюзье становилась художественным открытием. Такими были капелла в Роншане (1950–1955 гг.), монастырь Ля-Туретт близ Лиона (1957–1959 гг.), здание Национального музея западного искусства в Токио (1956–1959 гг.), Центр искусств в Кембридже, США (1961–1964 гг.).

Деятельность Ле Корбюзье занимает исключительное место в развитии архитектуры XX столетия. О нём спорили при жизни и после смерти. Его называли самым великим и самым нелюбимым зодчим века. И он с горечью и достоинством признавал за своим искусством способность вызывать «в одних случаях гнев, в других — энтузиазм». Зодчий, живописец, скульптор, дизайнер, блестящий публицист и теоретик, он смотрел на современность словно из будущего.

Фрэнк Ллойд Райт родился в посёлке Ричленд-Сентер (штат Висконсин, США). Отец его был священником и музыкантом, мать — учительницей. Семья была не слишком обеспеченной, но мать мечтала вырастить из сына великого архитектора, а потому с раннего детства все его игры и книги служили этой цели. Райт начал обучение в инженерном колледже Висконсинского университета, а затем, в 1887 г., переехал в Чикаго и вскоре поступил в ателье архитекторов Данкмара Адлера (1844–1900) и Луиса Салливена.