Утро следующего дня было не такое уверенное, и именно тогда Гермиона пообещала себе больше не пить огневиски и не быть такой критически уверенной в своих словах. Ни холодный душ, ни кофе не помогли, а ухудшили все сообщение из Министерства – через час на Гриммо наведается Министр. И Гарри, и Гермиона ожидали частной беседы с прямыми обвинениями в измене и Ордену, и тем, кто погиб в борьбе ради победы, но темнокожий колдун даже видом своим не походил на того, каким он был на суде, он ни словом не спросил о том, что заставило их это сделать.

– Единственное, о чем я хочу спросить тебя, Гермиона, это о «Империо», что выпущено не так давно с палочки, которая сейчас принадлежит Драко.

Как только она об этом услышала, весь туман из головы будто испарился. Кингсли все знает. И вся радость от вчерашней победы, может оказаться бесполезной. Через неделю, Драко может и не выйти из Азкабана.

– Мы выяснили, что «Круцио» было использовано не этой палочкой. Тогда она еще принадлежала Нарциссе. Но «Империо»? Ты же понимаешь, что это запрещенное заклинание и за его использование...

– Мистер Брувстер, но...

– Мы сейчас не суде, Гермиона, и не в моем кабинете. И существуют некоторые исключения на использование некоторых заклинаний. Например, твоя самооборона?

– Моя? Кингсли, Вы хотите намекнуть, что...

– Я ни на что не намекаю. Я просто думал, что, возможно, ты знаешь...

– Простите, что Вас перебиваю. Я не знаю...

– Гермиона, давай договоримся так. Ты мне сейчас расскажешь все, что знаешь, а я, как друг, который знает немного больше, скажу, чем это может закончится, если об этом узнает еще кто-то. Я пришел сюда не как Министр.

– Хорошо.

Гриффиндорка, все еще с какой-то опаской рассказала все (почти, опуская некоторые детали) о том вечере, когда она оказалась в Малфой-мэноре. Все это время человек слушал молча и даже движением её не перебил.

– Кингсли, и что теперь будет с ним?

– Гермиона, ты и Гарри для меня словно мои собственные дети, которых у меня еще нет и вряд ли когда-то будут. И за Вас я всегда волновался и буду волноваться, что бы Вы ни делали. Если честно, то Малфой просто не заслуживает тебя, но если это твой выбор, то я не в силах на него влиять. Ты очень сильная и честная девушка, и многим у тебя нужно поучиться. Через неделю Драко покинет Азкабан, и помоги ему Мерлин больше не попасться мне на глаза, так как слишком уж он похож на Люциуса. Пусть только внешне.

– Спасибо, Кингсли. А приговор, Вы же его приняли по личным мотивам, правда? Думаю, многие из членов Визенгамота, с Вами были не согласны.

– Ну, это их проблемы. У меня как Министра, есть на это право. И если уж на то пошло, то хочу спросить мисс Грейнджер, мистера Малфоя я смогу найти через Вас в любое время?

– Ну, скорее всего, Министр Брувстер.

Они оба засмеялись. Оба понимали, что этот разговор никогда не выйдет из-за стен этой комнаты, и Кингсли прежде всего Министр Магии, а она всего лишь человек, имевший когда-то магическую силу и право называться волшебницей. И только за свои «героические для всех» поступки и потерю, она еще может принадлежать к этому миру. Со временем и это может измениться. Но лучше, чтобы этого не произошло вообще.

Убеждая себя хорошими мыслями, Гермиона все же решила взять на себя смелость и поискать какое-то жилье для них с Драко. У Гарри, на Гриммо, они не могут быть (хотя на это Драко и не согласился бы даже под угрозой смерти), скорее всего и только иногда они смогут зайти в гости, хотя и это вряд ли. В Мэнор им также запрещено возвращаться, а так как ни ей, ни ему больше некуда податься, остается найти отдельное жилье, благо её финансовое положение позволяет. И сколько времени родители откладывали для нее средства и зачем так много?

Довольно быстро, в отличие от предыдущей, неделя прошла, и утром Гермиона проснулась со странным чувством, словно в ее животе летали бабочки, которые и ей передавали эту невесомость и крылья. Спустившись в низ, она поняла, что ее приподнятое настроение явно не разделяется.

– Гарри, доброе утро, ты почему такой грустный? Что случилось?

– Доброе утро, если оно действительно хорошее.

– Гарри? Что случилось? Что-то с Джинни? Мы вчера вроде нормально попрощались.

– Нет, с ней все в порядке.

– Тогда что?

– Ты сегодня уйдешь... И все изменится.

– Гарри, все давно изменилось. Да, я не буду здесь жить, но я же не покидаю этот дом навсегда. Я вернусь, ну, если ты меня сюда пригласишь, конечно.

– Герм, не говори глупостей. Ты прекрасно понимаешь о чем я. Вы с Малфоем будете жить отдельно. Тебя не будет в Хогвартсе.

– Но и его не будет. Поэтому больше не кому будет тебя трогать. Больше не будет ссор. А еще, с тобой будет Джинни. Ох, Вас же никто не будет контролировать. О-о! И без контроля, Вы же...