– Ты не слишком-то добр к людям. – Заметил Ромео.

– Невозможно быть добрым ко всем, согласись.

Ромео пожал плечами.

Через некоторое время ажиотаж вокруг звезды поулегся, и за работу принялись диджей и танцовщики. Музыка заметно ускорилась, завертелись хрустальные шары под сводом шатра. Уже разогретая публика пустилась в пляс. Ромео пританцовывал на месте, допивал уже шестой бокал шампанского и наблюдал за красивыми девушками, которые уже побросали свои туфли и танцевали, сжимая в тонких руках только бокалы.

– Привет. – Теплым шепотом сказал кто-то прямо в его ухо. Ромео обернулся и отпрянул: он встретился взглядом с продолговатыми синими глазами мулата в сером костюме.

– П-привет… – Растерянно ответил Ромео.

– О-о, Венсан! – Увидев его, воскликнул Доминик. – А то я удивлялся, что нигде тебя не видел! Я знал, что ты не пропустишь эту вечеринку.

– Привет! – Венсан порывисто обнял Мэйза. – Как дела?!

– Отлично!

– Что это за парень? – Венсан снова уставился на Ромео. Он говорил с легким акцентом. По-видимому, французским.

Камень свалился с души Ромео, когда он узнал, что Доминик и мулат прекрасно знали друг друга.

– Это Ромео! – Со значением сказал Доминик. Ромео кивнул.

– Боже, что за имя! Ромео. – Венсан жеманно приложил ладонь к глазам.

– Ромео писатель! – эта фраза за вечер прозвучала, пожалуй, в сто сороковой раз.

– Писатель. – Мулат потрогал себя за мочку уха. Ромео заметил, что уши его украшали серьги с бриллиантами, каждый, примерно, в два карата величиной. – Обожаю писателей. Они та-акие романтики.

– Познакомься, Ромео. Это Венсан Бенуа. – Венсан пожал ему руку, – Венсан – художник. Но не просто художник, – Доминик понизил голос, – он рисует комиксы Гомосексуальные. Оч-чень вульгарные.

Ромео метнул на него изумленный взгляд: ему всегда было интересно, как должны выглядеть люди, которые создают всю эту пошлую ерунду. Он считал, что они – этакие старые, слюнявые сморчки с похотливыми маленькими глазками. И ему никогда и в голову не приходило, что они могли быть молодыми, красивыми и элегантными.

– Да, Ромео, мы и такое издаем. – продолжал Мэйз, – Венсан безумно знаменит….в определенных кругах. Его комиксы пользуются бешеным спросом.

– Да, да! – Закивал мулат. – Раньше я работал моделью. Но когда я выявил в себе талант художника, вся модельная суета была забыта. Рисовать, это так увлекательно! У меня есть секрет: я рисую в своей студии, с натуры. У-у-гу! – Он многозначительно потряс головой. – Поэтому получается о-очень естественно.

– Эй, Венсан, иди-ка сюда! – Позвал его какой-то светловолосый парень, который болтал с египтянами около стойки бара.

– Минутку. – Мулат кивнул и растворился в танцующей толпе.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – Спросил Доминик.

– Я уже пьяный, но все равно мне не по себе.

– Ты просто раньше не общался с тусовкой. Ты быстро привыкнешь. Только главное – не принимай их всех всерьез. А то умом тронешься.

– У Венсана очень красивые глаза.

– Да, вообще, он красивый человек. Этого у него не отнять. Горе женскому населению. Ведь многие самые красивые мужчины – убежденные геи. И это все знают. У него отец чернокожий марокканец, а мать из Омана. Поэтому он темный, а черты лица араба. Вернее, арабской женщины. У арабских женщин очень красивые лица. Его мать – невероятная, немыслимая красавица. Ладно, ты отдыхай, танцуй, а я пока пойду, переговорю с Лавандой и ее администратором. У меня еще дела.

4.

Спустя полчаса Ромео уже плясал как одержимый. Вокруг него вилось полдюжины красоток, таких же пьяных, как и он сам. Свой пиджак и галстук он где-то оставил, возможно, у бармена. Но об этом он сейчас не думал. Он вообще ни о чем не думал. Он веселился. Девушки висли на нем поочередно, ибо все в клубе уже давно заметили, что Ромео пришел с самим Мэйзом. А раз так, то он и сам являлся какой-то значительной фигурой. А уж охотниц за фигурами в «Ле Солей» было, хоть отбавляй.

Внезапно, его лицо уперлось в мощную грудь, едва прикрытую парчовой тканью. Ромео поднял голову и смутно разобрал лицо крупной женщины. Это была Мона!

Но, черт подери! Ромео уже было море по колено. В этом он смог убедиться незамедлительно: Мона, не раздумывая, сгребла его в охапку и поволокла прямиком в океан. На ходу она стянула с него рубашку. К счастью, в нем проснулись остатки разума, и он оказал яростное сопротивление, когда она попыталась стащить с него и штаны.

– О-о, моя конфетка! – Хрипло твердила она. – Так мне хочется поплескаться с тобой в ночных волнах!