– Долго объяснять. Я позвоню.

– Что? Никуда ты не уйдешь, – заволновался он. – Это не шутки, ты не можешь…

– Не зли ее, – сказал Алексей и легко отобрал у него оружие. Эта легкость так удивила Савушкина, что он замер, ошарашенный, а Алексей наставительно изрек: – Не смей указывать, что она может, а что нет. И прекрати ей «тыкать». – Проходя мимо бритого, он опять дал ему по кумполу. – Пистолет я у крыльца брошу, – добавил Алексей. – Этого оставь в доме. Ставни и дверь запри. Сами дожидайтесь на улице, пока твои не приедут. И предупреди их, чтобы в дом входили осторожно. Веревками его надолго не удержишь.

– Извини, – сказала я Савушкину. – Если я отправлюсь с тобой, они опять начнут копаться в моих мозгах, а я не хочу быть подопытным кроликом ни у плохих дядей, ни у хороших. – И, не дожидаясь его ответа, вышла из дома. Алексей, догнав меня, предупредительно распахнул дверь машины, а я подумала, что в такой ситуации он мог бы не церемониться.

Машина сорвалась с места, но метров через сто Алексей съехал с проселочной дороги в лес, не особенно в него углубляясь, что на «БМВ», в общем-то, было невозможно. Его действия были мне понятны, он не хотел столкнуться со спешащими на помощь Савушкину людьми, а это бы непременно произошло, ведь дорога здесь одна.

Очень скоро послышался характерный звук, потом я увидела в просвете между деревьями две машины, на большой скорости пролетевшие в направлении дома. Дождавшись, когда они скроются за поворотом, Алексей завел мотор, торопясь покинуть это место.

– В город? – спросил он. Я кивнула.

Говорить мне не хотелось, думать тоже. Я включила радио, чтобы отвлечься. Закрыла глаза, прислушиваясь к знакомой песне, и ее слова вдруг отдались в душе глухой болью. «Пусть никто никогда не полюбит его, пусть он никогда не умрет», – повторила я вслед за Бутусовым и мгновенно провалилась в пустоту.

Впервые я увидела ее хмурым весенним утром. Разъяренная толпа гнала ее по узкой улочке. Со всех сторон в нее летели комья грязи вперемежку с черепками и палками. Мальчишка-оборванец подскочил к ней и с размаху ударил сучковатым поленом, девушка вскрикнула и рухнула на колени под ободрительное улюлюканье толпы. Изможденные серые лица, перекошенные рты, в них не было ничего человеческого. Худой, точно скелет, мужчина с покрытыми язвами руками подхватил камень и занес над ее головой, девушка рванулась из последних сил, но смогла сделать лишь пару шагов и опять упала. Платье на ней было разорвано, тело в синяках и ссадинах, волосы потемнели от крови. Она была так истерзана, что смерть, наверное, показалась бы ей избавлением. Я шагнула навстречу, и по толпе прошел гул, постепенно стихая. На меня настороженно смотрели сотни глаз.

– Кто эта женщина? – спросила я.

– Будь она проклята, – сказал мужчина, все еще держа камень в руке. Он опять замахнулся, но под моим взглядом руку опустил, камень выскользнул из ладоней и упал ему под ноги.

Из толпы вышел старик в грязных лохмотьях и обратился ко мне:

– Ты знаешь, сколько горя он принес на нашу землю, а она помогла ему бежать. Смерть для нее – самое легкое наказание.

Девушка подняла голову и теперь смотрела на меня. Смотрела без страха, вздрагивая всем телом от боли и холода.

– Идем, – сказала я ей и помогла подняться.

– Ты несправедлива, – по толпе прошел шепоток недовольства, но быстро стих.

Я держала ее за руку, и люди расступились перед нами. Мы медленно шли, и только бродячие собаки заливисто лаяли нам вслед. Стражник молча открыл ворота, отведя взгляд в сторону, и мы покинули город. Под ногами чавкала грязь, ноги девушки скользили, и мне пришлось крепко ее держать.

– У тебя есть где укрыться? – спросила я, когда стены города остались далеко позади. Она не ответила. Я села на придорожный камень и набросила ей на плечи свой плащ, чтобы она могла хоть немного согреться. – Эти люди говорят правду? Ты помогла ему бежать? – спросила я, хотя ее ответ был мне не нужен.

– Да, – тихо произнесла она.

– Ты помогла ему, но он не взял тебя с собой.

– Я была бы обузой.

– Он ведь знал, что будет с тобой.

– Я тоже знала.

– Что ж, – сказала я, поднимаясь. – Мне пора.

Она робко протянула ко мне руку:

– Ты скажешь, где он? Что с ним?

– Хочешь его увидеть? – подумав, задала я вопрос.

– Хотя бы еще один раз. Скажи мне, пожалуйста, скажи, где его искать?

– Там, где крови по колено, – хмуро бросила я.