Когда в Индии умер Будда, его тело разделили на части и отправили во все страны, исповедовавшие буддизм. В Тайланде святыню поместили на острове Пхукет в этом монастыре. Монастырь действующий. Въехав на территорию монастыря, мы были подхвачены волной мантр, выпеваемых монахами. Выйдя из автобуса, я отправилась в обратную сторону от храма, магнитясь звуком, посмотреть, там монахи или репродуктор. Толпа из автобуса повалила за мной, остановил смешок и недоумение гида: "Вы куда? Вот же храм". Народ проснулся и пошел куда надо. У входа в храм с огромным шпилем снимаем обувь. На первом этаже зал золотых Будд - стоящих, сидящих, молящихся, отдыхающих, благословляющих. В центре зала лежащий Будда под искусственными деревьями среди лотосов. Народ бросился фотографироваться на фоне Будд, позируя, примеривая лица. Мы посидели немного и пошли на второй этаж. В окружении сияющих Будд и святых, Будда из белого мрамора сидит на лотосе в одноименной позе. Начинаю вмиг уходить в медитацию. Вдруг задыхаюсь, не могу дышать, сердце переполняется живыми волнами и время уходит. Сережа зовет на последний этаж. Небольшой зал, открытый четырем ветрам. За стеклом четыре золотые статуи молящихся Будд. В центре, среди искусственных белых лотосов, на лотосной чаше из серо-бело-фиолетоватого камня в хрустальном шаре с золотым резным шпилем, закрытая хрустальной крышечкой, чаша на длинной ножке. Чуть пониже еще девять таких чаш. Тайские женщины садятся медитировать прямо перед стеклом. Сажусь рядом и ухожу в глубину через потоки безвоздушных приливов и отливов. Светик садится рядом. Забавно то, что это - мое место в неслучайности моего прибытия сюда. Сердце то бьется пульсом всего мира, выбрасываясь из груди, то останавливается, оставляя мирскую суету. Выход оттуда - всегда изменение сознания и спокойная уверенность в себе, сидящем у потока жизни, наблюдающим и все принимающим. Я вижу тебя, Тайланд. Буддийский Тайланд. Стремящийся не только сфотографироваться среди Будд, но несущий Будду в сердце. Вижу буддийскую толерантность к тем, кто проходит свои пути на земле. Тайландские очаги разврата с участием тех же "буддистов" - те же прохождения путей. "Все пути нужно пройти, все пересечения - уничтожить, от желаний освободиться". Ненасильственная буддийская "рвана". Со-бытие одно - рядом живут святые - Будды. И близок зов, он в самой культуре народа, понимающего Санкью. Духовное Братство, проецируемое на общество, озадачило меня сразу сравнением тайского уклада с нашим социализмом. Это не умаление ни "обществ", ни "социализма", а возможность самостоятельного размышления о предмете без навязанных как социалистических, так и капиталистических догм (несущих в себе как положительное, так и отрицательное). Интересна и своеобразна эта попытка совмещения буддизма с рыночной экономикой, но проблемна. Ни в коем случае не претендуя на объективность, просто делюсь своим мнением. Государственный трехцветный флаг страны (красный, синий, белый) символизирует единство народа, государства и религии. Король страны является и верховным священнослужителем. Его портрет можно увидеть не только на деньгах, но и "на каждом шагу" - вдоль дорог, у отелей, магазинов, в машинах. Любовь и почтение к нему сочетают с запретом критики в его адрес. Западного человека сразу это наводит на мысль о культе личности, "отсталой" теократии, восточной деспотии. Но если задуматься, в культуре запрета обнаруживается возможность для духовного роста каждого жителя страны. Силы народа уходят не на тенейджеровский самопоказ за счет другого, (лучше всеми уважаемого), а на умение жить на своем месте с осознанием этого места, сочетанием самоуважения и уважения к другому. Не без перегибов, конечно. Но страна долгое время была курортом для американских военных после боев в соседней стране (если вспомнить историю). Отсюда очевидность отношения к "белым обезьянам". Да и сейчас ассоциации с белыми людьми идут не дальше "развлечений", и не без повода. Рынок обязывает учить язык выгоды и засасывает. Вырвавшимся на простор буддистской свободы тоскливо и мучительно возвращение. Вспомним, что тайская проститутка одна часто кормит всю многочисленную семью. Баланс между рынком и свободой обессиливает, отсюда сочетание необходимых дежурных улыбок снаружи и тюремной беспросветности внутри. Отсюда же отношение к "гостям", приехавшим "развлечься". А фотографии короля - везде - не культовые, а дающие силы и возможность проходить свой путь. Это действительно отцовское "Я с вами". Но Его "Я" в оранжевом одеянии скрыто на картинках за королевской тяжелой униформой. А его "работа" так же неокончена. В принципе, тайцы теперь для меня вроде эльфов, прислуживающих "отсталым" духовно западным народам с целью прохождения своей кармы и помогающих приезжим исчерпать свою. Или, вернее, начать путь дхармы. Передо мною тяжелая карма великой страны. Знание уравновешивает, успокаивает и дает силы, пока я здесь, разделить с Тайландом его карму. Сережа потом возмущался, почему мы не можем просто отдыхать, обязательно нужно выезжая, нести какую-то "миссию". Помог вопросом собрать следующее. Никакой "миссии" мы не выполняем. Но у каждого из нас миссия своего познания, самопознания или просто - жизнь. Мы познаем наш общий мир, изучая законы других стран, учимся любить его всеми переливами нашей, оказывается, огромной души. Осознавая себя детьми не только своей страны, но и нашей планеты, мы растем топологически. Теряя свой дом, находим его повсюду. И, одновременно, через других понимаем самих себя. Как русских дураков, готовых отречься даже от себя, потянувшись за чужой яркой игрушкой? Да. И как русских дураков, периодически швыряющих игрушки в поисках самих себя и своего пути, неповторимого, ни с чем не сравнимого. Дотла сжигающих прежние тропки и неутомимо попадающих в колею права учиться на своих ошибках. Вот она, родная Русская Народная Сансара. Но возможность Хинаяны (одинокого "прямого пути") обеспечивает постоянное сжигание самих себя. Больно же! Страдательно! Мозги приходится включать, чтоб избежать страданий. Тут и до буддизма недалеко, кто понимает о чем я. А западный путь наслаждений и урывания у ближнего благ, конечно, поработает, но попадет туда же... Но рыночная экономика - это... вау!... Даже тайцы это понимают и зовут отдыхать именно в Тайланд...

Времени на монастырь почти не осталось, а хочется еще побыть в действующем храме. Храм из беловатого камня с золотым оформлением и красными крыльными крышами. В центре статуи трех святых, на которые народ наклеивает золотые квадратики, отчего статуи становятся золотыми. У меня нет необходимости участвовать во внешнем ритуале, я и так здесь. Стоило только сесть на коврик, как, подхваченная волной, уношусь домой. Я и здесь дома. Больше не боюсь Тайланда, он не противостоит мне, а во мне. Трепетно дышу им. И теперь могу отдыхать. Тем более, что мы проезжали пляж Карон, куда вскоре предстоит нам переселиться, там много моря и нет заграждений. И дышится там как-то посвободнее. Прямо в монастыре купили Светику бамбуковую дудочку, имитирующую чириканье птички и узнали, что по-тайски птичка - "нок", заодно выучили по-хинди "чирийя".

Посетив латексную фабрику, познакомились с местной достопримечательностью - гевеей. Оказывается, правильные ряды деревьев с воронкой на каждом - это плантации гевеи. Как в Греции едешь среди плантаций олив, так эти царят здесь. Собирают сок ночью, чтоб он не успел застыть. Это смертельно опасно, так как под деревьями много грызунов, а на них охотятся ночью змеи. По истечении срока пользования деревья вырубают, а на их место сажают молодые деревца вместе с ананасами. Ценится мебель из гевеи. А ортопедические подушки, матрасы и т.д. из остывшей взбитой пены давно вошли в моду по всему миру.

На фруктовом рыночке нас познакомили с местными диковинками и мы изрядно утяжелили свои сумки мангустинами, манго, змеиным фруктом, гоавой, джейпфрутом ... С берега посмотрели в сторону отрова Пхи-Пхи, куда завтра поедем, и направились к китайскому буддийскому храму. Три алтаря. Кроме Будды очень много китайских божеств, святых, Будд. Куклы разных размеров в различных одеяниях. Перед входом в храм лежит собака.

Следующая остановка в центре обработки драгоценных камней. Нам показали фильм о добывании самоцветов из породы. Святослав, приехав домой, заглядывает под каждый экскаватор с вопросом не драгоценности ли здесь добывают - так упрощен там процесс добычи. В зале изготовления драгоценных изделий мастера хоть и спрятали при появлении экскурсии свои работы, заменив декорационной пустышкой, но Светик не без интереса изучал различные технологии обработки камней. Огромнейший зал с несколькими аквариумами (в которых даже акулы), где продаются шедевры ювелирного мастерства. Да, это действительно произведения искусства. Будь то кольцо, колье, браслет или подвеска, они существуют сами по себе и уже к своим смыслам примагничивают мысли о сочетании с ними стилей в одежде, прическе, ситуации ношения. Мое режиссерское воображение сразу отнесло эти предметы в ту или иную эпоху или ситуацию. А на провокацию возможности найти украшения для эльфов, я и тут не была разочарована. Славненько поиграв в выбор украшений для спектаклей, для себя, конечно, ничего не нашла. Черный жемчуг, которым славится Пхукет, показался одинаково стандартным, отсюда недоживым.

По дороге домой, проезжая школу, с нескрываемым удовольствием наблюдали как парнишка лет десяти пинает своих одноклассниц и убегает (отношения так похожи!). И почему нам кажется, что в другой стране все не как у нас. Девочки в одинаковых формах коротко подстрижены. Мальчики в одинаковых футболочках.

Вооружившись названием местных супов и вторых блюд, заходим в уютный ресторанчик в тайском стиле со слоником, фонтанчиком, навесиками и на видном месте зачем-то фотографией в полный рост услужливо зазывающего сюда метродотеля в западном белофрачном обмундировании. Самым потрясающим было то, что здесь играл ансамбль на народных инструментах. Это мне подарок судьбы, очень хотелось послушать тайскую музыку. Официантка несколько раз удивленно переспросила, действительно ли мы хотим "это", указала, что там специи. Мы подтверждаем, что нужно со специями. Потом для верности она пригласила молодого человека, видно, повара. Он на нас посмотрел, переспросил, показал большой палец, мол, будет очень вкусно. Супами мы просто менялись, не могли не насладиться, завороженные гармонией вкуса одного острого со специями супа, другого из кокосового молока со специями и креветками. Рис с приправами тоже понравился. Приправ не пожалели, хотя огонь интереснее гасить простым рисом, тогда гармония тоньше. Что самое удивительное, официантка и повар все время стояли и за нами наблюдали, как мы едим, все время подходили и спрашивали, все ли хорошо, нравится ли. Мы благодарили и энджоились. Святослав стал подыгрывать ансамблю на своей чирикалке. И тут для нас еще один сюрприз. Оказывается, здесь еще танцуют тайские танцы. И начали ни больше ни меньше с уже знакомого нам танца ловли птичек в райском саду Камалой! "Камала" в золотой маске даже к Светику подходил, приглашал охотиться вместе, чуть не уговорил. Потом поток разных национальных танцев в различных народных костюмах. И что удивительно, они также стали прыгать через стучащие бамбуковые палки. Слаженно и тонко втроем. Одна из девочек подошла ко мне, предложила попрыгать. Отказываюсь - я не умею. Другая тоже подходит, зовет. Мне всегда неважно, что получится и как я "выгляжу", я иду учиться. Мне предлагают начать, полуперемигиваясь друг с другом: "Сейчас мы ее сделаем". Я беру девочку за руку и ставлю напротив себя в палки: "Учи". Она смеется (шутка не удалась) и начинает меня учить ритму захода вовнутрь палок и одновременного с ней выхода. Как ни странно, я быстро осваиваюсь и начинаю прыгать. Даже останавливаюсь от удивления, что получается. А она зовет продолжать и ускоряет ритм до бешенного. Ансамбль подыгрывает, палки безжалостно отстукивают ритм. Ну, прыгать-то я умею, но здесь надо летать. Полностью расслабляюсь. Вцепившиеся в нее поначалу руки теперь еле касаются, как тонкие сенсоры, позволяющие чувствовать уже не во-вне, а изнутри (как-то это само получается). И мы просто летаем с этой тайской девушкой, получая огромное удовольствие от полета и от контакта. Мы друг друга чувствуем и знакомимся, и я вижу в ней очень близкого человека, тайскую сестренку. Удивленно смотрим друг на друга. Все, оказывается, тоже удивлены. "А вы откуда?". "Из России. У нас все так прыгают". Даже Сережа сказал, что это было обалденно. А Светика потянуло на комплимент: "Мама, вы летали, как две звезды". Посмеялись, поблагодарили девушек и ансамбль и пошли. Внутри осталось чувство общей полетной пустоты и наполненности этой пустотой. Я вижу тебя, Тайланд! И знаю, что ты видишь меня. Здравствуй! Посылаем в небо еще один огненный шар, он улетает высоко в небо.

Едем на остров Пхи-Пхи. Для сгоревшего Светика покупаем шляпу с огромными полями. В марине встречаем нашего знакомого тайца по поездке на Семиланы. Очень радостная встреча. Отель - марина в тайскокрышном стиле, уютнейшая, чистенькая и аккуратненькая. Но своей европрописанностью каждого закутка и половиной домов чем-то напоминает европейские бухты. Игнорируя опасения гида растрястись и обгореть, идем на нос катера. Ловим ветер. Хотя при выходе в море, всех попросили уйти с носа. Действительно, бросало сильно. У островов своеобразны скалы, растительность, цвет воды. Лазуревая пеноцветь у одного берега, цвет морской волны добавлен на другом к чисто голубому. Среди скал уютные песочные пляжики под пальмами. У роскошных скал ныряем в живой хрусталь изменяющей цвет воды снорклинговать. Здесь рыбок еще больше, чем на Семиланах. Светик кричит в трубку рыбкам, что он - акула и ловит их.

Они не боятся и играют с ним. Счастливые, плывем к соседнему островку. Проплываем мимо пещеры, где добывают изысканное лакомство - ласточкины гнезда. А воде я действительно дала верное определение. Это живой хрусталь. Живая сущность из моего сна, где мое море было Богом, который живет, чувствует и просто есть рядом.

Скалы, расступаясь, открывают проход в круглую бухточку. Кружевная ажурная растительность подчеркивает контуры будто стесанных по кругу бухты, скал. Не удержавшись, восклицаю: "Такого мои глаза еще не видели"! Оттенки воды меняются от голубизны до светлой, а потом насыщеной зелени, которые и на глубине при нырянии удивляют своей сочностью живых сочетаний.

Через узкий проход снова вырываемся на простор океанской синевы и следуем к идеальному пляжу, на котором снимали фильм "Пляж" с Леонардо ди Каприо. Залив с хрустально-бирюзовой водой, оттененной белой полосой песка. Справа широкий пляж, за которым треугольником течет в ущелье тропический лес, левее скальный навес над пляжем, дарующий тень и прохладу в самую жару. А с берега залив смотрится как круглая голубобликая чаша, оттененная в скальных вратах синей горизонтальной полоской океана. Мальчики отправились налево купаться и курить под сталагмитами, я бегу исследовать лес с неописуемым разнообразием растений. Натыкаюсь на палаточный городок, бар и вонючий цивильный туалет. А среди деревьев с огромными воздушными корнями мне навстречу неторопливо шествует курочка Ряба. Раскаленный песок заставляет делать обратно пробежки от тени к тени и с наслаждением нырнуть в исцеляющую прозрачность. Наступает момент истины. Будто в насмешку над идеально-безлюдным, девственно- чистым пляжем, не замусоренным цивилизацией, в фильме, вода сегодня нечиста от туристической грязи и бензина - из-за огромного количества катеров. Туристический конвейер и здесь слажено и неумолимо работает на поглощение этого отданного на растерзание чудесного уголка. Только что приехавший катер с немаленькой группой тайских туристов взорвал тишину и еще сильнее засорил суетой.