– А вы посмотрите на слой фекалий на железе совка. Фу-у, могли хотя бы его счищать, такой в квартиру и заносить не то, что противно, а и опасно.

– вы правы. А почему вы думаете, что его заносили в квартиру?

– Так, хозяйка выставила веник с этим совком сюда из дома. Ну, с полчаса назад, когда следователи приехали.

– Из дома?
– удивился Синцов.

– Так посмотрите, вон, сколько налипло собачьих фекалий, что на венике, что на совке.

– Верно, верно, - согласился Синцов, рассматривая эти инструменты.
– А когда она их выставила?

– Ну, я же вам говорю, когда следователь с криминалистом в дом зашли, она - за ними, и где-то, ну, через минуту, выглянула, попросила меня посмотреть туда, - полицейский махнул рукой в сторону кустарника, - что-то ей там привиделось. Я посмотрел, говорю, что ничего на ветках кустарника нет, обернулся, а ее уже нет, она вернулась в дом. Сделал полшага назад и наступил вот на это, - сержант указал подбородком на совок с веником.
– А их не было до этого, значит, она их выставила. Потом, когда следователь вышел во двор и стал осматривать кустарник, она снова выглянула, взяла веник с совком и хотела пойти к забору, но ее окликнул следователь и она, снова здесь же, оставив совок с веником, пошла к нему.

– Хорошо.

– Что хорошо?
– переспросил полицейский у Синцова.

– А вы, товарищ сержант, собаку здесь во дворе видели или, хотя бы, лай ее слышали?

– Нет, товарищ детектив. В дальних дворах где-то там гавкают, но это далеко отсюда. Я здесь уже два часа, как стою, не было вроде. Извините, не знаю вашего имени отчества, звания.

– Синцов, - Николай протянул сержанту руку и пожал ее.

– Знаю писателя такого. Наш городской вроде. Интересные детективы пишет. Не Ваш ли однофамилец?

– Да, да, - улыбнувшись, соврал Синцов и направился к стоявшему у забора Дятлову.

– 2 -

Дятлов не дал Синцову вытащить "рычалку" из полиэтиленового кулька. Но и прозрачности кулька было достаточно, чтобы хорошенько рассмотреть этот прибор.

– Ну, что, Николай Иванович, она?

– Очень похожа. Правда, я тогда посмотрел на нее мельком. Ну, Федор Викторович, сами поймите, старик, у которого, похоже, уже есть старческая забывчивость и для него важна каждая такая игрушка. Все это от безысходности. Он никому не нужен, но есть память, архивные папки. Вот эта рычалка, по его представлению, может напугать какого-нибудь грабителя или хулигана, который нападет на него.

– И он пришел, с одышкой, подстерег его, накинулся и задушил кашне этого, еще достаточно сильного, человека.

– Чем?
– не понял Синцов.

– Ну, шарфом, узким таким, который в наши старые времена носили не под курткой, пальто, а под пиджаком. Шарму прибавляло.

– Но рычалка-то его? Может, он, как видел меня, прикидывался слабым и больным?

– А зачем?
– удивился Дятлов.

– Я же у него стянул два дела про...

– Навряд ли он вас позвал для того, чтобы вы украли именно эти дела. Их там уйма, вы же сами мне об этом говорили.

– Это верно, - согласился Николай.

– Ну, ладно, - глубоко вздохнув, Дятлов медленно поднял глаза на Синцова, - а если так, то шарф этот слишком короток, и нужно обладать огромной силой, чтобы, сделав на нем короткую петлю, задушить человека. И, более того, Николай Иванович, - повысил голос Дятлов, - его надели на повешенного после того, как его задушили веревкой, она разорвалась. Сверху нее и натянули это кашне, чтобы додушить человека или прикрыть веревку. А кашне, вот, он такой длины, - и следователь, вытащив из кармана веревку, обернув ее вокруг рук, стянул удавку и протянул ее Синцову.
– Наденьте ее в таком состоянии себе на шею.

Николай, накинув петлю себе на голову, попытался ее опустить ниже, но свободный конец веревки, как он его не удерживал, все же выскочил из петли.

– А я вам о чем!
– и, резко осмотревшись по сторонам, похлопав Синцова по плечу, повел его к дальнему забору.

– А вы собачий помет видели?
– спросил Синцов.

– Видел, видел, как и шерсть собачью на венике. Она черная, длинная, как у весеннего спаниеля, но не у питбуля.

– Ну, даете, все видите.

– У меня работа такая, Николай, все видеть, - усмехнулся Дятлов.

– А причем здесь питбуль?

– Те женщины, что на улице стояли, сказали мне, что у Вертилова есть такая собака, и она черного цвета. А это, вы знаете, очень сильный боец и хороший телохранитель.

– И что?

– А "что, что", если бы она была сейчас где-то здесь, то она сделала бы все, чтобы оказаться у трупа своего хозяина или гавкать, рычать, выть и так далее. И убийцу бы она не упустила, порвала бы на части.

– Значит, ее нужно срочно найти?

– Правильно думаешь, Коля. Нужно ее найти. Но, что самое интересное, веник с совком находились в доме, где найдено тело убитого Вертилова. Дальше, в той комнате стоит спертый запах, и не трупный, а собачий. Ее кал был разбросан по всей комнате, местами даже присох к полу.