И еще, что не менее интересно, - Дятлов приблизил свои губы к уху Синцова, - это - не отец Веры Сергеевны. Она заблуждается. Вот это, особенно интересует меня, кто она в этой игре.

– А Столяров, Кораблев, Киреев?
– поднял голову Синцов.

– Непонятная история. Но отказываться от этой версии нельзя, так как в ней, мне кажется, и заключена сама развязка.

Николай сделал шаг назад от наступающего на него Дятлова, и тут же невольно вскрикнул, когда почувствовал, что его нога неожиданно провалилась в землю.

Федор Викторович вовремя поддержал его за локоть, не давая потерявшему равновесие Синцову упасть.

– Что там?
– спросил он, притягивая Николая к себе.

– Да, нога провалилась.

– А что здесь?
– Дятлов присел и стал внимательно осматривать то место.
– О-о, Николай, а вот здесь и наш питбуль! Не верю, что ошибся, - и, схватившись руками за траву, потянул ее на себя и вытащил наружу большой кусок дерна. За ним - второй, третий, четвертый, складывая их в стороне, и прошептал, - а вот и собачья голова. Крупный пес, отравлен каким-то мощным ядом. Свежий труп только начал каменеть.

Синцов немножко отступил в сторону и через плечо Дятлова, глянул на труп собаки. Морда у нее была крупной, зубастой, со свисающим языком. Хватает одного взгляда на оскалившуюся морду собаки, чтобы содрогнуться с испугу, а вдруг сейчас это животное придет в себя и набросится.

– Да, да, вы правы, Федор Викторович, Кораблеву даже вместе с Киреевым и Столяровым убить такую собаку не по силам.

– Может, и так, - мельком глянул на него следователь.
– Хотя, смотря, чем ее убивать, возьмите в пример случай с Киреевым. Забыли?

– А он изрубил свою собаку топором.

– Лежавшую без движения, - напомнил следователь.

– Неужели, сама Вера Сергеевна?

– Отравить могла, но убить отца, повесить...

– Но вы же сказали, что это - не ее отец, - удивился Синцов, - значит, она об этом знала.

– Знала, верно, говоришь. Но, Коленька, между ними кто-то стоит. Кто?

– Любовник, - сразу предположил Синцов.

– Это ближе к телу. Еще?

– Ее отец.

– А зачем?

– Ну, может, дочку он в чем-то подозревает.

– Значит, любовник говоришь?
– поднялся с земли Дятлов.

– Но я сторонник первой нашей версии, - встал с колена и Синцов.

– Вторая легче, - улыбнулся Дятлов.
– Правда, и она имеет множество своих направлений. Так что, боюсь, Николай Иванович, концовка Вашего детектива будет совсем не той, которую вы задумывали. Хотя, вам же не обязательно ждать окончания этого следствия.

– Да, да, время поджимает, через неделю нужно детектив сдавать.

– Так, не тяните время. А когда разгадаем это убийство, то по-другому эту историю и напишете, - и, прощаясь с Синцовым, следователь пожал ему руку.
– Да, еще, вы только без меня в это дело не лезьте, пожалуйста, а то мало ли, что может произойти. Так, договорились?
– заговорщицки посмотрел на журналиста Дятлов.

Глава 18. Вертилов-два, Вертилов-три

Повезло. Маршрутка остановилась прямо перед носом Синцова, взвизгнув тормозами. Николай, невольно с испуга сделал полшага назад, вглядываясь в машущего ему рукой водителя, и тут же, узнав в нем старого знакомого Степана, открыв дверь, быстро залез к нему в кабину.

– Приятная встреча, - протянул ему руку улыбающийся толстячок.
– Или тебе ехать не нужно?

– Нужно, нужно, - крепко пожал руку водителю Николай.
– Спасибо тебе большое, - и, удобнее усевшись, сказал.
– Поехали!

– Прямо, как Гагарин!
– засмеялся водитель.
– Здесь мне частенько голосует один старичок. Ему, уже, наверное, тяжело идти на остановку, так мне не трудно, торможу.

– Спасибо тебе за это, - похвалил Степана Николай.
– Им такое внимание очень важно.

– Да, ты прав, - согласился с ним водитель и разгладил рукой свои длинные усы.
– Я только начинаю рейс, в пять утра, и здесь, где-то в пять - двадцать пять или семь проезжаю, так, он голосует.

– У-у, - и прямо на этом месте, где ты меня подобрал?

– Так, он из того же двора выходит, из которого ты сейчас вышел. Кто он?
– поинтересовался водитель.

– Так, могут выходить разные люди. Старик лет семидесяти пяти, в строгом пальто, на лицо такой суровый...

– Во-во, он самый, - перебил Николая Степан.
– А кто он?

– Пенсионер, отец моего товарища.

– Ну, сегодня от него так воняло псиной, - мотнул головой Степан.- Весь автобус носы закрывал.

– Так, у них сука живет, у нее течка, - соврал Николай.