– Своевременное замечание, радуешь! В недавние времена был у вас прорицатель и предсказатель будущего, не меньший Михеля Нотр-Дама. Пожалуй, лучше: туману не напускал, не пользовался достижениями криптографии и высказывания пророческого свойства шпарил открытым текстом. Мудрый медиум, хитрый: не всё, что знал, говорил вслух, кое-что придерживал, осторожничал.

– Кто такой?

– Как "кто"!? Не знать Вольфа Мессинга, "загадочной личности двадцатого столетия" верх неуважения! Все знают, а у тебя "кто такой"!

– Может, для ТВ и остался "загадочным", а для меня загадки нет. Фильм о "загадке" смотрел? В финале разговор за медиума вёлся, будто Вольф мечтал о создании лаборатории, в которой "советские учёные могли бы объяснить миру его феномен". Прекрасно знал, что не своими, человеческими способностями, удивляет публику, а сущностью, коя им управляла, и всё же манерничал...

– Верно замечено, в "десятку". Знал, что всего-то "слышащий медиум" и наука ничего о медиумах сказать не может, нельзя передовой совецкой науке впадать в идеализм, а потому и хитрил, как любой представитель его племени. Лицемерил в объяснении дара. И понятно: как заявить, что управляется духом в поголовно атеистической стране, куда министерство культуры смотрит!? Где бы оказался специалист, объяснивший "феномен"?

– В психушке, ясное дело... Получи учёные дозволение на создание лаборатории по изучению феномена Мессинга - передрались основательно, вплоть до тюремных сроков, но к единому мнению не пришли. Да и Мессингу пребывать в лаборатории было не с руки, хитрил кудесник "любимец богов".

Демонстрировал широкой публике примеры контакта с тонким миром, но назвать тонкий мир "миром духов" не решался, в стране поголовного атеизма проживал. Дару Вольфа дивились "вожди" народов, они и решали, как именовать необъяснимое.

– Вроде ясновидец предупреждал фюрера, что Адик "житие свое" добром не кончит? Говорил? Легенда живёт, будто герой-провидец за смелость чуть головы не лишился?

– Сказки: фюрер знал о медиумизме, понимал, что Вольф пророчествует не от себя, вольфы и прочие прорицатели выше инструмента не поднимаются, и без музыканта всего лишь красиво обработанный металл. Пусть и серебро. Труба без музыканта играет? Нет, разве только в сказках? Зачем фюреру портить "трубу", если до "музыканта" не добраться? Вина Вольфа в пророчествах нулевая, и рассказы, что фюрер мечтал Вольфу свернуть шею - "дас ист айне гроссе фантастиш".

– Как это "нулевая"? Совсем?

– Полностью. Мессинг, как и Нострадамус, был всего лишь слышащий медиум и выполнял указания одного из наших:

– Гражданин в третьем ряду в двубортном пиджаке, пятое кресло, правый карман...
– публика открывала рты, дивясь талантам мессингов не зная, что мессинги всего-то приборы, коими мы управляем. Полное сходство с магнитофоном: ни механическое устройство, ни живой медиум от себя ничего не выпускают.

– Ещё раз: если вашим пророчествам "нуль внимания - фунт презрения" - чего забавляться-резвиться?

– Почему не порезвиться? Если ничего нет - пусть хотя бы забавы останутся. И сейчас хочется вещать...

– О чём?

– О будущей войне, иных предсказаний не делаю, военная тематика моя любимая. Если верить заявке "человечество взрослеет" - прошлые войны в серии детских забав.

– Надо понимать, что одновременно с прогрессом зверство в следующих военных забавах усилится, и старая Большая Война в будущем покажется детской забавой?

– Это и хотел сказать...

– Знаешь, какая будет следующая?

– Знаю. Любому из нас известно ваше будущее.

– И каково оно?

– Анекдотичное. Придёт время, когда в припадке ярости отравите Землю расщепляющимися материалами, но, как у вас заведено - одумаетесь, ужаснётесь, покаетесь (не все и не во всём) и забудете злодеяние. И верно: чего помнить о зле, если оно и без напоминаний сидит в каждом? Не все, но многие, не менее две третьи, избавятся от забот "как дальше жить". "Покой", то есть мир, продлится столько, сколько потребуется для взаимного выяснения вопроса: "каков размер поверхности в квадратных километрах годной на проживания у врагов"? Наученные горьким опытом, без него никак нельзя, откажетесь продолжать драку с применением распадающихся материалов, но выяснять "кто лучший на Земле" продолжите классическим оружием.

– Дубиной?

– Ею, родимой... И камнями...

– Дубина не бомба, дубиной много не завоюешь.

– Столетняя" война была? Теперь тысячелетняя на очереди.

– Не многовато будет? Сто лет войны на безумие смахивает, а тысяча на что похожа?

– Нет. Чем ещё время убивать и славу зарабатывать? И опять: почему "вождь" таковым стал? От всеобщего страха: "жестокая война идёт, все силы на борьбу с врагом, а потому работать денно и нощно, напрягаться до предела и довольствоваться малым! Нужная вещь война, удобная. Два извечных удовольствия движут миром: созидание империи и войны за процветание империй. И как можно чаще делать заявления в печати, что наши методы созданий империи "человечные и гуманные", а у всех прочих собирателей "подлые, кровавые и бесчеловечные". Всякая война - сигнал начала созидания империи. Талант собирателя империи даётся единицам, кои без жалости и сострадания губят миллионы рядовых строителей но не молчком, а с пояснением: