времена исчезновения савецкого народа, тогда, может, и "вражеские прислужники" теряют звание? Куда предателей девать?

– Всякому героизму требуется гарантия безопасности, а военному особенно, нет уверенности, что в будущем за проявленный героиз в прошлом не возмут за известное место.

– Уточнять место? И как понимать "гарантию безопасности" в мире без всяких гарантий? Служить врагам и знать, что за службу не помилуют "свои" нужен героизм особого сорта. Что-то схожее с нынешними смертниками, кои без принуждений на ошмётки себя разносят. Историю вытаскивания состава с горючим закончу повторением: рабочие вы люди! И такое в расчёт взять следует: сгори станция - чем и как в округе люди бы жили? Как прокорм добывали?

– Как Медведь окончил дни пребывания в видимом мире? Знаешь?

– Знаю, многое знаю, ни у одного издателя не найдётся столько бумаги, чтобы поместить все мои знания...

– ... но не знаешь, каково править твои россказни...

– О ком речь идёт? О Медведе? Вот и набивай историю его жития:

"после освобождения города, без задержки, с радостью и энтузиазмом, присущем совецким людям, все, как один, вместе со всей страной, не считаясь с трудностями и лишениями, жители освобождённого от захватчиков города приступили к восстановлению народного хозяйства..."

– Шпаришь в лучших традициях "органа областной партийной печати "N-ская правда!" Если бы не знал, что всего-то слесарь принял бы за "наш внештатный кор" Где нашел, в какой подшивке?

– Не подшивка, старые обои...

– Интересное было время: "областные органы пчати партейных организаций" говорили одним языком, а у народа был другой...

– ... что в итоге и привело к развалу совецкой империи...

Медведь явился в депо с намерениями и далее общаться с любимым паровозом, но там старику ответили:

– Старый ты и пятно на тебе куда хуже мазутного... если бы мазутное, а то ведь... сам понмаешь - не грубило начальство человеку, помнило старое: отличным машинистом был Медведь до проклятой войны, а не не запятнай трудовую биографию работой на врагов... да, понимаем, но и ты нас пойми, не можем пойти против указаний сверху.

– Совершил ошибку человек в слепой любви к "бочке с дымом на колёсах": следовало ждать, когда позовут на работу старых специалистов, а не лезть на глаза руководителям депо, кои "не запятнали себя служением врагам"

– "... Медведь вернулся в жилище, прилёг отдохнуть от визита в депо и умер во сне..."

– Под Антона Палыча "косишь", "Смерть чиновника" покоя не даёт, воруешь? Мудрому и образованному бесу с пятью "вышками" не мешает знать, что умертвлять героев способом "прилёг и умер" дозволено классикам, но не нам!

– Никуда не "кошу", классик умертвил чиновника с психологией раба, а я избавил от трудов рабочего человека. Сколько можно работать?

– Вот именно, рабочего! Разрушенное войной железнодорожное хозяйство восстанавливать следовало как можно быстрее, грамотных, опытных работников нет, а он отказывает старому машинисту в работе! Как всегда было: на фронте вину перед родиной "искупляли кровью", в тылу - "честным, самоотверженным трудом на благо родины".

– Так он коллаборационист! Прислужник вражеский!

– Добавь: "вчерашний". Прежде всего - опытный, старый машинист, а на кого работать - какая разница? Работа - она всегда работа... Разбрасываться опытными работниками в трудное время - не меньшее преступление, чем коллаборационизм по нужде.

– Оставляем жить? До выхода на пенсию?

– Не знаю... Затрудняюсь...

А в то зимнее утро конца декабря, отец ввалился в келью нагруженный мешками, сумочками и торбочками! Они всегда при нём были: как "коробейнику" без них обходиться? Пригодились, родные, послужили!

Богат наш язык, и отцов перегруз трофейным имуществом без задержек на обдумывание мать определила точно и метко:

– Удавился!
– на всех языках мира "удавился" означает "принял смерть от петли", и только в нашем семействе мрачное слово означало радостное и приятное событие: отец на себе принёс много полезного груза на благо семьи! Это был рекорд по переносу тяжестей для человека мужска пола, сорока лет от роду, не особо крепкой комплекции и в зимнее время. Случись разнос немецкого эшелона с подарками в летнее время - общий вес вкусных вещей из Фатерланда был выше на килограммы за вычетом веса отцовой одежде.

Сколько было радости, когда тут же, в маленькой зале, прямо на половики, из сумок и мешков стали извлекать добычу! Если не изменяет память, то там были:

а) галеты-конфеты,

б) консервы рыбные и мясные,

в) присутствовал удивительный продукт, поразивший видом и запахом: плавленый сыр в металлической обвёртке с непонятным названием "станиоль",

г) твёрдая колбаса с мелко нарубленным свиным салом и с непонятным названием "салями". Название чужое, но необыкновенно вкусное! Были суповые концентраты всех сортов, но преобладал горох. И был хлеб в целлофане, пресный и невкусный немецкий хлеб.