Дальше лучше и шире : написал биографию - молодец, теперь напи ши мнение о соседях спраа и слева , что говорят и чего не говорят , наибоьший интерес представляет молчание, молчащие опаснее. Пишите много и часто, а орг аны определят, что пойдёт на подшив в дело, а что останется в архивах.

Биография автора полная, с деталями , устоявшими против времени : "в одна тысяча тридцать пятом году от рж. Христова", а до рж. Христова русские жили в берлогах сделанных медведями, у медведей мёд отнимали и продавали за б есценок иноземцам, воск, мягкую рухлядь, пеньку и прочее, нужное за рубежи сплавляли, сами при лучине щи лаптем хлебали и пням богу молились " , восьмого месяца, в третьем часу ночи девятого дня трудами повитух покинул материнское чрево и отправился в путь с названием "жизнь "

Как принимают новорождённых в иных землях автору неведомо, но о течественные повитухи шлёпают прибывшего по заду и ждут: заорал младенец от первого незаслуженного наказания - хорошо, включил лёгкие в работу, жить будет, а незаслуженное наказание забудется, мал, чтобы помнить первый шлепок по заду.

Автору профессиональные приёмы повитух не понадобились, а устные семейные хроники рассказывают : начальный момент выхода младенца ничем не отличался от выхода миллионов других младенцев , ординар, но как только вышла голова и была очищена от ненужн ых билогий - младенец открыл глаза, рот и неокрепшим голосом завопил:

– Не хачу, не жалаю, бляди, верните на место!
– на что принимающий врач в звании "профессор" возразил:

– Полюбуйтесь на умника! Н азад ходу ни у кого не бывало и не будет , нынешний лозунг "только вперёд ! " выполнть надо . И сколько собрался пробыть в утробе матери, срок? Год, два, пять? дольше? Может, скажешь, как твою персону на прежнее место затолкать?
– младенец замолчал, скосил мутные глаза на доктора, не ответил, но словесное и физическое буйство прекратил бурчанием :

– Сиську хочу.. .

– Требование естественное, законное, будет сиська... две.

– Мать, помнишь, кто встречал сынка у выхода?

– Помню. Старый такой доктор, с бородкой.

– На Ивана Сергеича Тургенева, земляка нашего, похож?

– Не помню фамилию, вроде профессором называли.

– Ну, да, в рядовой губернской больнице - и профессор. Ни много чести сыночку? А с другой стороны в отечество пришли такие времена, что и профессорам дозволялось трудиться в губернских городах. То-то, смотрю, тянет к высоким материям! Вот оно, время открытия тайн!

Это был единственный случай в практике врача, отдавшего многие годы родовоспомоществованию , кое в настоящее время переделали в "перенатал"

Устные семейные хроники добавили слова профессора:

– Да-а, сударыня, далеко не ординарное дитя явили миру - всех рожениц профессор величал "сударынями"

Факт нежелания младенца выйти в мир доктор (профессор) описал латынью, совсем было приготовился послать работу в заграничный медицинский журнал, но вспомнил в какое время живёт и остановился: "рискую, ныне власть в руках дураков и подлецов, чего доброго ума хватит описание редкого явления за шпионское донесение засчитать... Тогда конец, сгину , как пить дать сгину ..." – и спрятал записи "от греха подальше "

В тридцать седьмом благословенном году старое сердце профессора отказалось служить и ушло в бессрочный отпуск.

Сын , разбирая отцовы бумаги , нашёл записи, и зная латынь прочёл:

– Прости отец, но такого быть не могло, похоже на записи выжившего из ума - и предал записи огню.