— В Договоре предусматривается только нарушение смертоносцами своих обязательств перед двуногими, — хладнокровно парировал Найл.

Все пауки в зале испытывали мстительное удовольствие — именно с такими объяснениями, почти такими же словами полтора года назад Хозяин отказал им в выдаче оружия для отпора армии северян.

— Своим поступком ты доказал, Хозяин, что не способен исполнять обязанности гаранта Договора и хранителя жнецов. Я требую, чтобы ты вернул оружие мне.

— Договором не предусмотрено…

— Ты уже разрушил Договор! — отрезал Посланник. — Его больше нет.

— Тогда это должен подтвердить и Смертоносец-Повелитель.

— Смертоносец-Повелитель согласен с Посланником Богини, — сообщил Дравиг.

— Ты не Сме…

— Но и ты не Хозяин! — опять перебил гостя Найл.

— Договор заключался нами лично, в зале дворца Смертоносца-Повелителя, — привел последний аргумент Саарлеб. — Там он должен прекратить свое существование.

— Хорошо, — кивнул правитель. Через десять дней мы встретимся в главном зале дворца Смертоносца-Повелителя, чтобы расторгнуть Договор. Тебе надлежит принести жнецы туда.

Толстяк молча поклонился и вышел. Свита поспешила следом.

— А ведь он не хочет отдавать вам эти самые «жнецы», — выдвинулся из-за трона Тройлек.

— Конечно не хочет, — кивнул правитель. — Но что он может сделать? Жуки всегда заботились только о своей безопасности, балансируя между людьми и пауками, и без колебаний предавали и тех, и других. Теперь вилять негде. Они не смогут все время существовать под нашим давлением. Придется идти на мировую.

Найл наклонил голову и тяжело потер шею.

— Сегодня выдался трудный день. Мы ничего не забыли? Дравиг, не торопись освобождать дворец, северяне слишком умелые воины. Подождем, пока сами сдадутся.

— Как прикажешь Посланник, — опустился смертоносец в ритуальном приветствии, и добавил: — Я расставлю в городе обычные посты.

— Хорошо, — кивнул Найл и повернулся к другому пауку: — Тройлек, мой дворец всегда казался мне достаточно большим. Думаю, тут хватит места всем людям из братства по плоти.

— Слушаюсь, мой господин, — ответил тот.

— Тогда будем считать, что все вернулось на свои места.

Найл стоял у открытого окна и смотрел прямо перед собой, на серую щербатую стену заброшенного здания. Прямо в лицо били с чистого голубого неба яркие солнечные лучи, легкий ветерок проскальзывал по подоконнику, и бессильно ронял человеку на ноги желтоватую пыль. Время от времени с гулким жужжанием появлялась небольшая, с палец, зеленая муха, совершала вдоль стен круг почета, но не найдя ничего интересного отправлялась дальше. На улице братья по плоти шумно и весело гонялись друг за другом, но правитель города никак не реагировал на происходящее вокруг — он неподвижно замер, точно неотличимый от изваяния сторожевой паук у входа во дворец. Сознание Найла расширилось и как бы накрыло собой этот громадный муравейник людей и гигантских насекомых, впитало его, стало неотделимой частью.

Он стремился ощутить не столько каждого паука, жука или человека в отдельности, — хотя, безусловно, присутствовало и это — сколько необъятное живое существо, образованное переплетением жизненных полей, мыслей, чувств всех обитателей поселения. Как одноклеточные животные — крохотные частицы тела — соединяются в более высокоразвитый организм, так и жители города должны были являться, не замечая того, частицами нового, более крупного живого существа. Но это существо исчезло.

— Что вы сделали с городом… — прошептал Найл.

— Вы меня звали, мой господин? — в слегка скрипнувшую дверь проскочил Тройлек.

— Что вы сделали с городом?

— Он, разумеется, изменился, — с опаской начал объяснять паук. Но стал лучше, цивилизованнее. У нас теперь работают отличные чеканщики, плотники, строители. А что было раньше? Одни безмозглые рабы.

— Где они?

— Кто?

— Рабы.

— Не знаю. На всякий случай Тройлек попятился к двери. Они все время ходили, попрошайничали, надоедали. Ну, жители настояли. Мы закрыли мост и запретили им входить в город.

— То есть, просто уморили их голодом. Вам что, было жалко куска мяса и пары яблок?

— Кусок мяса тоже нужно заработать.

— Да ведь именно рабы все нечистоты в городе вычищали! Ты не замечаешь, Тройлек, как город начинает вонять? Все эти мелкие личные выгребные ямы…

— Мы наймем слуг жуков-вонючек, — предложил паук.

— Согласятся?

— Конечно. Они поначалу своими убогими поделками торговать пытались, потом жен распродали. Теперь-то за любое занятие берутся…

— А почему на полях нет земледельцев?