– Кончай нукать, Иори. Нам из-за всего этого вообще ходить в туалет проблематично!

Доучиться до старшей школы и при этом путать мужской и женский туалеты – такое обычно не столько привлекает внимание, сколько вызывает отвращение. Особенно бурную реакцию вызывает появление в чужом туалете персонажей вроде Тайти и Инабы. И только в случае [Аоки] все просто завопили «маньяк! извращенец!» и потащили его к учителю (на самом деле это была Кирияма, и она тогда чуть не расплакалась).

– А, кстати, это только предложение, но, может, пока мы не в обменах, нам всем стоит почаще ходить в туалет? – сказала Кирияма, прикрыв лицо руками.

– По-моему, я только что сказала, что сейчас в туалет ходить проблематично, – с оттенком неверия в голосе пробормотала Инаба.

– Но когда мы, девушки, становимся [Тайти] или [Аоки], если вдруг захочется в туалет… нам же придется смотреть на эту мерзкую штуку! Не хочуууу!

Как будто от одного воспоминания Кирияме стало плохо – она принялась поглаживать собственные руки, точно сгоняя мурашки.

– По-моему, вполне можно обойтись и без такого мощного негодования, это просто часть тела. И потом, Кирияма, если ты это делаешь в кабинке, тебе вовсе необязательно притрагиваться, да? Но если тебе это так уж противно, мы с Аоки примем меры.

– А, ага. Спасибо, Тайти.

– Эй, Тайти. Чего это ты один перед Юи выделываешься? Юи, я тоже приму меры.

– Юи, не парься, и все будет нормально. Я вот уже научилась писать стоя! – с беззаботной улыбкой заявила Нагасэ.

– Вот теперь уже и я малость беспокоюсь. И не говори об этом с такой гордостью, – подколол Тайти. Когда Нагасэ произносила что-либо с такой невинной улыбкой, ему всегда было трудно реагировать.

– Да, Юи, их штуки – ничего особенного. Кстати, у Тайти довольно большая, – ухмыльнулась Инаба.

– В странном направлении ты пошла думать! Не сравнивай их! И Аоки! Не расстраивайся, как будто это большая проблема!

– Меня больше другое интересует: что с нашей девственностью – в смысле тела? – полностью другим тоном, в котором не осталось ни намека на шутку, спросила Инаба.

На это Тайти мог ответить совершенно определенно.

– С ней все нормально. Да, Аоки?

– Аа, ну, конечно, когда я оказываюсь [девчонкой], всякое такое попробовать хочется… эй, вы чего? Не отодвигайтесь от меня. Реально же я ничего не делал… Это аморально… и у меня не было шанса забежать в тубзик, чтобы попробовать, не, я честно. Кончайте на меня смотреть такими глазами, ха-ха-ха…

По комнате разнесся фальшивый смех Аоки.

– Я ничего такого не делаю.

– Тайти… ну, если ты так говоришь…

Инаба, похоже, более-менее склонялась к тому, чтобы ему поверить.

– Конечно, я тоже –

– …Честно?

Инаба смотрела на Аоки глазами, полными подозрения.

– Честнюще! В такое время доверительные отношения важней всего на свете! Поэтому, конечно, я такой хренью не занимаюсь.

– Ну… ладно.

На миг показалось, что слова застряли у Инабы в горле, словно она проглотила что-то горькое. Тайти собрался было спросить, может, что не так? – но тут Кирияма повернулась к Аоки и заговорила:

– А, кстати, когда ты [я] и у меня дома, ты к моей маме обращаешься «мать», а я ее всегда зову «мама». И еще, похоже, ты путаешься, где моя комната.

– Да все нормально. Хотя да, пару раз меня спрашивали «сеструха, что с тобой?».

– И это, по-твоему, нормально?!

Тут, прокашлявшись, в их перебранку вмешалась Инаба.

– В таких вещах сбоев быть не должно. Уже начинают ходить слухи, что в последние дни мы немного странные. Но то, что мы обмениваемся личностями, нужно хранить в секрете во что бы то ни стало.

Безусловно, никто не сможет догадаться, что тут происходят обмены личностями, если только члены кружка сами не проболтаются. Так что все эти «странности», скорее всего, окружающие относят на счет странных характеров самих людей.

– Кстати о домах… Иори. В прошлый раз, когда я стала [тобой], была уже совсем ночь, а дома у тебя больше никого не было, почему?.. Ну, ночь, и школьница дома одна, это, наверно, немножко опасно… – нерешительно, тихим голосом проговорила Кирияма; похоже, ей было неловко спрашивать об этом.

Нагасэ сразу не ответила.

В комнате повисло молчание.

– А… это. Ну, как-то раньше не приходилось к слову, потому я и не рассказывала. В общем, мои предки развелись, и мы с матерью живем вдвоем. Но мать жутко занята… типа того. Ну, если какие-нибудь парни припрутся, у меня есть перцовый баллончик, и я запросто смогу их отлупить, так что волноваться не о чем, все нормаль-…

– Это аб-со-лют-но ненормально! Нельзя так легкомысленно относиться к каким-нибудь парням, это очень опасно! Если каких-то более серьезных мер не примешь, потом же может быть уже поздно?!