— Н-нет…

— Месяц назад она умерла, — на следующем слайде Тесса уже лишилась левой руки, а на следующем очередь дошла и до её ног. Асура буквально чувствовал её агонию на собственной шкуре.

— Нет!!!

— Тут уже ничего не поделаешь. Но, знаешь, у тебя ведь был шанс спасти её. Тебе всего лишь нужно было согласиться работать на нас. Тогда ты смог бы диктовать свои условия и обеспечить сестре безопасность, — немец продолжал злорадствовать, речь его становилась всё быстрее и громче.

— Нет, нет, нет!!! — Асура замотал головой, зажмурив глаза. Тогда Хофман подскочил к нему со спины, схватил мальчика за седые волосы и, запрокинув его голову, склонился над ухом.

— Но ты слишком слаб! Нерешителен! Жалок! Ответственность за случившееся с S-02 лежит на твоих плечах! — внезапно у Первого Объекта возникло очень странное ощущение. Словно у него внутри нечто начало скрестись, вырываться наружу из клетки, давшей слабину. Асура вдруг отчётливо осознал, что если Хофман продолжит подталкивать его к краю, если он надавит на него ещё хотя бы самую малость, он изменится навсегда. Для него уже не будет дороги назад. — Это твоя вина! Твоё бездействие погубило её!

— Переста-а-а-ань!!! — истошный вопль Асуры пронзил темноту, а после этого настала тишина. Тело мальчика обмякло.

— Ха, — удовлетворённый гестаповец отпустил S-01 и отошёл от него на несколько шагов, стягивая перчатки. — Думаю, нам пора закругляться. Мы с тобой отлично провели время, но Шмидт скоро вернётся, да и я уже подустал. Встретимся завтра в этом же месте в это же время, да?

Инквизитор бросил на мальчика насмешливый взгляд, но в следующую секунду ухмылка сползла с его лица. Он увидел, как столик на колёсиках затрясся так, словно началось землетрясение, а лежавшие на нём инструменты загромыхали. Скальпели, заляпанные кровью, начали парить в воздухе.

— Т-ты… — поражённый гестаповец уставился на S-01, сидевшего, опустив голову. От этого седоволосого ребёнка вдруг начала исходить такая ужасающая аура, что мужчина вмиг покрылся холодным потом. Асура резко поднял голову и сверкнул на него глазами, пылающими нечеловеческой злобой.

— Убью, — Первый Объект произнёс всего одно слово изменившимся, охрипшим и скрежещущим голосом, и тот же миг звенья цепей, что были на его руках и ногах, разорвались.

Мальчик встал со стула, на котором провёл последние десять часов, и медленно зашагал к Хофману. Тот, опомнившись, выхватил пистолет и нажал на курок, выстрелив альбиносу в голову. Пуля попала ему в левый глаз, но Асура и не думал останавливаться. Он продолжил идти, никак не отреагировав на нанесённые ему повреждения, которые уже начали заживать. Паникуя, инквизитор выстрелил ещё несколько раз, но так и не достиг желаемого результата. В ужасе он попятился от S-01 и в итоге наткнулся спиной на стену. Рука немца сама метнулась к красной кнопке, на которую он начал с дикой скоростью и частотой начал нажимать. Явившийся сотрудник бункера не заставил себя ждать.

— Что у вас здесь творится?! — воскликнул он, влетев в комнату. Асура, даже не посмотрев в его сторону, взмахнул рукой, и немец лопнул, словно накачанный водой шарик, забрызгав всё вокруг своей кровью. S-01 продолжил приближаться к Хофману, шлёпая босыми ногами по влажному полу, наступая на собственные отрезанные части тела.

— Ха… Ха-ха! Аха-ха-ха-ха! — гестаповец внезапно захохотал, как сумасшедший, сияя искренней, довольной улыбкой во все тридцать два зуба. — Я сделал это! Я высек из тебя идеальную машину для убийства!!! Ха-ха-ха!

В следующее мгновение долговязый мужчина приставил пистолет к своему виску и, зажмурившись, спустил курок, не раздумывая. Но выстрела не было. Его глаза широко распахнулись. Он вновь надавил на курок, и снова ничего не произошло.

— Я не собираюсь так просто тебя отпускать, — спокойно сказал Асура. Очередной взмах руки, и Хофмана отшвырнуло от стены некой невидимой силой.

Первый Объект усадил гестаповца на стул, сковав все его движения усилием воли, приблизился к нему и расплылся в кровожадной ухмылке.

— Теперь мой черёд высекать, — на этих словах облизнул пересохшие губы. Голод в нём был силён, как никогда, но теперь седоволосый не боялся пойти у него на поводу. У него намечался сытный ужин.

Бункер находился в десятках километров от ближайшего населённого пункта, и чтобы до него добраться приходилось ездить по бездорожью. Сегодня это особенно сильно раздражало Томаса Шмидта, торопившегося вернуться на засекреченную подземную базу. Пыточных дел мастер не вызывал у него никакого доверия, из-за него учёный весь день сидел, как на иголках, вместо того, чтобы воспользоваться возможностью и отдохнуть, как следует. Он слишком поздно задумался над тем, что оставлять гестаповца на весь день без присмотра всё же не стоило.

Дурное предчувствие, уже возникшее у Шмидта, лишь усилилось, когда навстречу ему не вышел вооруженный караульный, который должен был встречать и опрашивать всякого, кто приблизился бы к базе. Плюнув на правила немец поспешил к бункеру.

То, что он там обнаружил, на всю жизнь врезалось учёному в память. Всюду была разруха, кровь, смерть и следы сражений. В воздухе всё ещё витало облако пыли, с потолка падали окровавленные ошмётки тел, на полу валялись гильзы. Все военные и учёные, работавшие в бункере, были мертвы. Забыв об опасности, Шмидт ворвался в комнату, в которой Хофман пытал S-01.