В итоге картинка у преподавателей сложилась. Они убедились, что Грейнджер — именно та, за кого себя выдает, а не ведьма, накачавшаяся молодящим эликсиром и намеревающаяся укрыться от авроров во французской школе. Однако с поступлением возник забавный казус. Несмотря на то, что девочке было всего двенадцать, ее приняли сразу на четвертый курс. Могли бы и на пятый, но педагогический совет напомнил мадам Максим, что у Гермионы напрочь отсутствуют знания некоторых важных дисциплин, в Хогвартсе не изучаемых. Этикета, риторики, танцев, истории искусств…

Да, наверстывать нужно было многое, но будущая Великая Волшебница не привыкла отступать перед трудностями. Все лето она старательно готовилась, а незадолго до начала учебного года блестяще сдала экзамены в компании с немногими отстающими, имевшими "хвосты" с прошлых курсов. Темп обучения был крайне изнурительным, и к первому сентября внешне девочка напоминала вампиршу. Бледную, осунувшуюся, с красными от недосыпа глазами и блуждающим взглядом.

Наверное, именно поэтому поначалу отношения с сокурсниками сложились деликатно-боязливые. Ученики не спешили навязываться Гермионе в друзья. Да что там! Маленькие ведьмочки даже не пожелали делить с новенькой комнату в общежитии, из-за чего свежеиспеченной четверокурснице пришлось жить одной. Но девочке было не привыкать к тотальному игнорированию, а шикарные личные аппартаменты пришлись очень кстати, поскольку Томми, на легальном основании перебазировавшийся из особняка Грейнджеров в Шармбатон, стал жить вместе с подопечной. За лето домовик подтянул свои знания французского и после переезда переоборудовал большую часть комнаты в зельеварню, занявшись разнообразными экспериментами и периодически привлекая к работе Гермиону.

Обучение во французской школе волшебнице понравилось. Здесь все преподаватели ответственно относились к своей работе, позиционировался индивидуальный подход к ученикам, позволяющий по максимуму раскрыть их таланты, поэтому свободного времени и сил у Гермионы оставалось мало. О дополнительных тренировках и изучении внешкольных предметов пришлось забыть. Но это вовсе не означало, что Томми забросил педагогическую работу. Он просто сместил акценты. Если раньше домовик делал упор на то, что могло помочь девочке выжить, то теперь главным предметом стала социализация Грейнджер.

Томми учил девочку общаться со сверстниками, находить подходы к ученикам, завязывать отношения, интриговать, исподтишка манипулировать окружающими, разбираться во встречных интригах, находить мотивы поступков волшебников и сотне иных очень полезных вещей. Гермиона жадно впитывала эту науку, без зазрения совести проводила практические эксперименты на сокурсниках, училась анализировать поведение окружающих, раскладывать на составляющие структуру замкнутого общества Шармбатона… Все это казалось Грейнджер увлекательной игрой, сложной и необычайно интересной.

Благодаря советам Томми уже к концу четвертого курса нелюдимой Вампирше удалось установить со всем своим курсом дружеские отношения, а на пятом выбиться в неформальные лидеры школы, встав рядом с такими одиозными особами как Рене Фальминг и Флёр Делакур. Ее уважали, ей завидовали, ее боялись. В число должников девушки попала даже парочка выпускников — зелья Гермионы, улучшающие память, расходились среди заядлых двоечников, словно горячие пирожки. Ну а за продаваемый на черном рынке Франции эликсир красоты, куда для закрепления эффекта Томми добавлял вытяжку из философского камня, желающие платили драгоценными камнями по весу.

За эти два года Грейнджер сильно изменилась, как внешне, так и внутренне. Из нескладной лохматой девочки с бобриными зубами Гермиона превратилась в ослепительную красавицу. Непослушные волосы были уложены в тугую косу и скреплены магической заколкой в виде змейки, прикус исправлен, на лице в любое время дня присутствовал минимум косметики, подчеркивающей природную красоту девушки, неброские, но очень дорогие украшения усиливали эффект. Ну а атлетическое сложение прекрасно тренированной фигуры с приятными мужскому глазу округлостями, которые не могла скрыть школьная форма, вместе с отточенной грацией хищницы неизменно привлекали внимание представителей сильного пола, чем Гермиона беззастенчиво пользовалась. К примеру, получая доступ в закрытые семейные библиотеки, обзаводясь полезными знакомствами… или напрашиваясь на дополнительные консультации — преподаватели ведь тоже люди!

Понятное дело, что отличнице, красавице, обладающей кучей денег и связей, какой-то школьный Турнир и даром не был нужен. Однако мадам Максим оказалась непреклонна. Она желала видеть Грейнджер в числе чемпионов и заваливала девушку комплиментами. Говорила, что Гермиона является лучшей ученицей Шармбатона, что по уровню силы она может соперничать даже с преподавателями, а ее познаниями в самых разных областях магического искусства не может похвастаться ни один другой ученик. Вспоминала о памятной дуэли, когда Грейнджер на спор победила пятерых семикурсников (надо думать — эти олухи надеялись на схватку по всем правилам, а получили жестокую уличную драку!), приводила в пример ее увлечение алхимией, цитировала похвалы педагогов…

Гермиона кивала, принимая комплименты, но стояла на своем. Отчаявшись добиться желаемого лестью, полувеликанша сменила методы увещевания. Сообщила, что после беспорядков на Чемпионате мира в Шармбатон поступило большое количество британцев, и Турнир Трех Волшебников — прекрасный шанс для французской школы показать себя с лучшей стороны. Вот, к примеру, Каркаров собирается вытащить в Хогвартс сразу двух своих знаменитостей — Крама и Поттера, а у Олимпии звезд такой величины под рукой нет. Зато имеется Гермиона, которая, несмотря на возраст, способна прекрасно выступить и заметно поднять рейтинг Шармбатона.