– "... Достопочтенный эльф Алан из далекого рода Эльдаров унаследовал библиотеку, в которой содержатся древнейшие книги со времен возвращения из Великого похода..." - глава семейства саркастически улыбнулся.

– Неужели?

– Теперь он собирается самостоятельно изучать все, в конце - концов, это наше наследие... бла бла бла...
– теперь он неряшливо отбросил газету, - почему в нашей печати пишут об этих существах? Нам-то, что за дело до них?

– И не говори, - поддержала Лана, - вчера на площади люди громко и с восхищением обсуждали спасение той девочки, которая упала с обрыва. А от кого он спас ее? От самого себя? Ведь люди подоспели вовремя.

Семья Анны не переносила новостей об эльфах. Не то, что бы Саркис и Лана их ненавидели... Много поколений назад кто-то из их рода надругался над девушкой из этой семьи. Часть родственников полагала, что Тин была влюблена в этого эльфа, и что надругательством это нельзя было называть. Другая часть выступала против, к коей и относилась семья Анны. Саркис полагал, что все эльфы легкомысленные, Лана - что все - опасны. Гор бы слишком маленький и ничего не понимал, а Анна не знала о Тинтур, до какого-то времени. Она не разделяла чувств обоих родителей, но, подсознательно, тоже ненавидела их род, хотя, открыто никому об этом не говорила. Ей было комфортно жить среди людей, и эльфы ее мало беспокоили.

Весна спешила. Природа постепенно просыпалась и преображалась. Здесь сравнима и красота человеческой природы. Ее ранний расцвет наступает, как приход весны. Еще угловатая, нескладная, но уже, несомненно, живая, она очаровывает этим: неопытность и неслаженность - вот чего лишено истинное совершенство. Далее идет жаркое страстное лето - еще рановато для плодов, но они уже на подходе - так и тянутся руки сорвать их, а некоторые так и делают. Правда, морщатся и бросают, почувствовав незрелость и легкую горечь на языке. Пусть так, пусть не по правилам - но это воистину время наслаждения безумием, время экспериментов, время яркой и незабываемой жизни. Но только часть доживает до истинного взросления, иначе говоря - созревания. Это осень. С этим временем у людей в большинстве случаев ассоциируются грусть, кот, чашка вкусного чая со щемящей меланхолией. Поверьте, это не совсем так. Осень - еще время умиротворения и покоя в душе. Если жажда безумий утолена, а необходимость эксцентричных потребностей пресыщена, мысли обращаются к самому себе, или к близкому человеку, если таковой есть. Возможно, здесь уместно сопоставить золотые блики в глазах человека и темную позолоту листьев. Голова работает по-другому, и ей нужно вовсе не того, чего хотелось раньше. И вот, когда душе уделено внимания и возвышенные мысли посещают людей, приходит увядание и зима. Но она вовсе не убивает. Напротив - она убаюкивает, поет колыбельные долгими метелями за окном, укрывая снежным одеялом. Природа спит, спят мысли, спят дети в своих колыбельках, спит весь мир. Но весна приходит каждый год и все повторяется: и снова пробуждение расцвет сменят увядание и сон, а затем наоборот.

Анна глубоко вдохнула свежего воздуха и, явно довольная сегодняшней погодой, засеменила вдоль улицы в гимназию.

– Анна! Стоооой! Ну подожди же!

Девушка остановилась, не поворачиваясь, медленно подняла душистую веточку с земли и начала ее рассматривать, довольно лыбясь. Затем, неспешно повернулась к источнику крика. Сзади, изрядно запыхавшись, догоняла Виллоу - школьная подруга, высокая грудастая брюнетка, которая жила в соседней комнате, рядом с Анной при гимназии. В начале дружбы Вилли казалась Анне робкой застенчивой девчушкой. Но потом, как оказалось, она всегда имела свое собственное, тем не менее, диковинное мнение на много вещей в этой жизни, но предпочитала держать его при себе для удобного случая, пока он, как таковой, не представлялся.

Наконец, она догнала Анну.

– Погодь, - она зрелищно наклонилась, присогнув ноги в коленях, и, подняв руку вверх, призывая уделить время для восстановления её организма. Минута... Две... Анна нахмурила брови, искажая их красивый излом:

– Ты опять читала что-то "ваааау очень интересное" всю ночь? Ты думаешь о выпускной работе? Я ведь не смогу тебя опекать постоянно!
– девушка театрально бросила благоухающую веточку в Виллоу. Разумеется, она не успела увернуться, злосчастная ветка попала ей прямо в лоб.

– Ну прости!!! Я ждала тебя вчера. Не знала, что ты сегодня осталась дома, - она потирала ушибленное место - и не всю ночь, а всего лишь до трех... и я это нашла в библиотеке. И это...

"...Совсем не о самородках", - заключила про себя Анна, но вслух сказала совсем другое:

– Я понимаю, хобби и все такое... в этом году выпуск - некогда отвлекаться по пустякам.

– Ты прямо как мамочка!

– Вилли!

Но вдруг "мамочку" точно скат ударил своим электрическим хвостом - внезапно она ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Черт возьми, ей ни капли не мерещилось: кто-то на нее смотрел. Очень неприятное чувство. Особенно, когда не знаешь, что за некто наблюдает за тобой. Она начала запальчиво мотать головой, смотря по сторонам, в надежде обнаружить кого-нибудь, но, кроме Виллоу, которая лепетала без устали о том, что прочитала накануне, и ее самой - на улице никого не было. Мысли возвращались к Ноа - обычно, они вместе шли на учебу. Сердце сжималось - она знала, что что-то не так.

"Паранойя" - подумала Анна, делая вид, что слушает рассказ подруги. Вилли нахмурилась.

– Ну, хоть иногда будь проще!
– она подцепила Анну под руку и потащила ее в сторону гимназии, та нехотя повиновалась, все еще оглядываясь по сторонам, - а то опоздаем еще.

– Кто-то просто проспал.

– О! Ты ведь наверняка не знаешь!!!
– нисколько не обращая внимания на слова подруги, снова затараторила девушка, - У нас новый учитель по искусству огранки камней!

Необычная новость заставила отвлечься от чужого пристального взгляда.

– Старый учитель был очень хорошим. Странно, он решил уйти? И это накануне выпускного экзамена?

– Да, это необычно, и не играет нам на руку... но это даже не самое важное! Новый учитель - эльф! Неужели у нас будет преподавать эльф? Я никогда их не видела!
– Виллоу мечтательно прикрыла глаза.

Две курьезные новости, одна курьезнее другой, да еще с утра... надо признаться - это слишком, даже для Анны. От последней новости она споткнулась и чуть ли не упала.

Ах, знала бы она, что это далеко не все...