— Мне страшно.

— Николь, с тобой всё будет хорошо. Дорогая, ради меня, не сдавайся.

Деймон усилил давление на её запястье, пытаясь остановить кровь, но это не помогало. Клыки увеличились от сладкого аромата жизни Николь, вытекающей из неё на грязный пол.

— Блин, — тихо прошипел Деймон.

— Нет, не будет, — прошептала Николь.

Она так устала и замёрзла. Веки медленно опустились, потом приоткрылись. Перед глазами стоял туман. Как же хочется, чтобы он её спас, обратил в вампира. Но нет. Слишком сильно она его любила, чтобы просить сделать то, что ему претило.

— Деймон, пожалуйста, прекрати и выслушай меня.

— Николь...

Воин сжал её запястье сильнее.

— Деймон, пожалуйста.

Её голос надломился, слабея с каждой секундой. Воин ещё туже затянул футболку на её запястье и поднял Николь на руки, нежно придерживая голову.

— Пообещай мне кое-что, — в конце концов произнесла она, облизав пересохшие губы.

— Всё, что угодно, дорогая.

От переполнявших эмоций голос Деймона сорвался.

— Мне нравится, когда ты меня так называешь.

Слегка улыбнувшись, Николь прикрыла глаза. Прокашлявшись, она подалась к нему ближе.

— Пообещай мне, что ты не сдашься и поймаешь того, кто стоит за «алым кайфом». Позаботься за меня о детях.

Деймон молчал, качая её в своих объятиях и целуя в лоб. Позади него Джаред занимался Чедом. Если напарник оставит гада в живых, они смогут получить от него имена. Сейчас же его заботила только умирающая на его глазах Николь. И время было на исходе. Впервые на жизненном пути он встретил такую как она. Умирая, Николь просила пообещать позаботиться о детях, а не умоляла спасти её и обратить в вампира. Ей не свойственно просить за себя. И даже на грани жизни и смерти считалась с его чувствами и их уважала.

— Обещаю, дорогая, — прошептал он, нежно укладывая её на пол. — Я обещаю.

Но Николь его уже не услышала.

Николь не знала, как долго она прорывалась сквозь боль и тьму, поглотившие разум и тело. Если это дорога в рай, то многих постигнет сильное разочарование. Никакого тебе умиротворения и радости. Тяжёлые веки затрепетали. Боясь открыть глаза полностью, она их только чуть приоткрыла. Её окружала темнота. Разве не яркий свет должен её встречать? Ну, хоть боль исчезла. Чуть осмелев, она распахнула глаза шире и была потрясена, обнаружив себя в мягкой постели в какой-то комнате. Сев прямо, Николь посмотрела на запястье — никакого намёка на шрам. Боже мой, сколько же времени она была в отключке? А может, она и правда умерла и попала на небеса?

Скидывая одеяло, Николь вскочила с кровати. На удивление она чувствовала себя великолепно.

— Ау, есть кто-нибудь? — крикнула Николь твёрдым голосом.

Ладно... её это начинает слегка бесить. Боже, как хочется пить! Облизывая губы, она уколола язык.

— Ой.

Потрогав губу, Николь увидела на пальцах кровь. Живот от голода стянуло тугим узлом.

Она подбежала к висевшему между двумя окнами зеркалу и обнажила зубы. От увиденного глаза полезли на лоб. Заострённые клычки были чуть длиннее остальных зубов. Прикрыв рот рукой, она отвернулась от зеркала.

— О. Боже. Мой, — пробормотала она в руку. — Он сделал это.

Обернувшись, Николь убрала руку ото рта и медленно оскалила зубы. От шквала эмоций её залихорадило, и стало плохо.

Николь и так, и сяк разглядывала своё отражение в зеркале, решая для себя, как она смотрится с клыками. Потом, ошеломлённая, плюхнулась на кровать. Она — вампир, долбаный вамп. Полное замешательство. Страшновато... ага. Слегка бесит... чёрт, да. Что бы всё это значило? Где Деймон, и в чьей комнате она находится? Словно отвечая на её вопросы, открылась дверь, и в комнату вошёл Деймон, красивый и сильный. Николь хотела к нему подбежать, но выражение его лица её остановило.

— Почему ты встала? — спросил воин, окидывая её взглядом с ног до головы.

— Почему? — прошептала Николь, отвечая ему вопросом на вопрос.

Деймон помолчал с минуту. Под его пристальным взором, она нервно заёрзала на кровати.

— У меня не оставалось выбора.

Он, в конце концов, сдвинулся с места, поставив поднос на туалетный столик.

Ладно, это не то, что Николь хотелось услышать.

— Неправда твоя. — Она упрямо вздёрнула подбородок. — Ты мог дать мне умереть.

Он поджал широкие губы.

— Тебе нужно кормиться.

Она отпрянула и побледнела.

— Кормиться? — У неё совсем это вылетело из головы. — Кровью?

Вампир на мгновение нахмурился.

— Да... кровью. Ты три недели не приходила в сознание. На самом деле я ожидал, что это продлится дольше.

— Мать честная! — Николь вскочила с кровати. — Три недели. Мои черепахи. Оплата за квартиру. О, боже мой. Мне нужно идти.

Николь шагнула к стопке чистой одежды на стуле в углу комнаты, и тут от острой боли, скрутившей живот, она сложилась пополам.