Б. Березовский: «Слово «бизнес» неуместно, а вот слово «шоу» – вполне. Это, безусловно, шоу блестящего, очень талантливого человека. Но самое главное: это нельзя сделать, если не обладаешь убеждением и сознанием своей правоты. Это реальное творчество. Я понимаю ощущения Доренко и Леонтьева и прекрасно понимаю, что купить это нельзя. Именно это отличает нашу команду от наших соперников. Я не вижу у них драйва. Не вижу драйва ни у Киселева, ни у Венедиктова, ни у Сорокиной. И я вижу драйв у нас».

Б. Столяров: «Но вы же понимаете, Борис Абрамович, что это исключительно проблема чистого язычества на ОРТ, проблема того, что Первый канал поставил себя вне этики».

Б. Березовский: «Ваше утверждение состоит в том, что драйв возможен только вне этических рамок. Драйв я определяю как «большое удовольствие». Разве его можно получать только вне этических рамок?»

Б. Столяров: «Я считаю, что российское политически безграмотное и безответственное население в массе своей начинает получать большое удовольствие сразу после того, как в телевизоре кто-то выходит за рамки этики».

Б. Березовский: «Такое тоже возможно. Но вы же согласитесь, что получение удовольствия от телевидения возможно и без этого?»

Б. Столяров: «Как показывает опыт, это в России почти нереально».

Б. Березовский: «Нет, это возможно. Я считаю, что деятельность Доренко или Леонтьева абсолютно пристойна. У нас есть одна точка отсчета непристойности, она называется «Московский комсомолец». Так вот, и Доренко, и Леонтьев – и в абсолютных, и в относительных терминах – значимые явления информационного пространства. И я не считаю, что они подают информацию аморально».

Б. Столяров: «То, что вы платите Доренко 1,5 миллиона долларов за этот предвыборный период, – вы тоже отнесете к числу мифов?»

Б. Березовский: «Во-первых, Доренко платит ОРТ. Очень несложно навести справки по поводу того, сколько Доренко получает. Насколько мне известно, в компании никто не получает больше 10 тысяч долларов».

Б. Столяров: «Проблема бестактной предвыборной гонки – это все-таки проблема народного спроса на «желтизну». У русских нет традиции не то что политического, а просто ответственного мышления. Как вы думаете, до каких пор грубые мифы будут продолжать иметь определяющее влияние на массовое сознание?»

Б. Березовский: «Вы знаете, я не могу о русском народе говорить как о «нем». Я часть этого народа, я русский еврей. И очень многое для моего понимания себя и русского народа вообще сделал Николай Бердяев. Я действительно считаю, что основные черты русского народа он правильно описал и классифицировал. Я играл для себя в такую игру: пытался определить одним словом разные нации – государства. Америка – свобода, Германия – порядок, Англия – консерватизм, Япония – естественность. Я не задавал себе вопроса о том, что есть Россия, потому что это моя родина. И однажды один мой приятель, который родился на Украине, потом эмигрировал в Канаду, определил как бы со стороны Россию как «экстрим». И тогда я вспомнил Бердяева, помните: мы, русские, – максималисты.

То, что происходит в России, абсолютно естественно с точки зрения русской нации. Мы – максималисты. Если коммунизм – то до предела, если либерализм – до предела…»

Б. Столяров: «…и Доренко – тоже до предела».

Б. Березовский: «Абсолютно верно. Давайте обратимся к фактам. Доренко смотрят даже те, кто плюется. Они получают, значит, удовольствие. Иначе бы не смотрели. Сравнения стали абсолютно корректными, когда ОРТ приняло решение выпускать Доренко в 21 час, параллельно с Киселевым».

Б. Столяров: «Вы влияли на это решение?»

Б. Березовский: «Конечно, влиял. И вот вам результат. Экстрим, максимализм – это для русских нормально. Мы еще долго будем харкать кровью, пока вырулим в тихую гавань. Русские – молодая нация».

Б. Столяров: «То есть вам кажется, что в России агрессивная безграмотность масс – это надолго?»

Б. Березовский: «Нет. Мы быстро обучаемые люди. На этот раз, всего через четыре года, выбор стоит уже не между демократической системой и коммунистами, а внутри новой системы. Выбор тяжелый, на грани, но уже внутри. А времени-то совсем мало прошло…»

Отметим, что с уходом Е. Примакова с поста премьера начавшееся было «умиротворение» внутри страны вновь перешло к обострению. Началась новая «чеченская кампания» (боевики стали осуществлять план переноса войны на территорию Дагестана и других регионов: в частности, начались взрывы жилых домов в Москве в сентябре 99-го). Естественно, в эту войну вновь включились и российские СМИ. В частности, НТВ опять заняло прочеченскую позицию и «мочило» российскую армию и ельцинскую команду (так называемую «семью») на чем свет стоит. Эти действия НТВ вовсю разоблачали ОРТ и РТР. На этой почве вновь возникла вражда между Гусинским и Березовским. Вот и в упомянутом интервью «Новой газете» на вопрос журналиста о сути своих разногласий с Гусинским Березовский заявил следующее: «У нас нет идеологических различий. У нас есть противоречия в приоритетах. У меня приоритет политический выше бизнеса, а у Гусинского наоборот. Я могу отдать предпочтение бизнесу только после того, как основные политические проблемы будут решены… Капитализация моих компаний, к которым я имел отношение, резко возросла именно после политической стабилизации. Цель была абсолютно прагматична.