В аттестате у меня всего три четверки: по пению, по физкультуре (Фоменко очень увлекался спортом, в десятом классе стал даже мастером спорта по горным лыжам. – Ф. Р.) и по физике. По физике случайно. Но это не значит, что я ничего не знал. Просто все время с чем-нибудь боролся…

Однажды вызывает меня завуч и говорит: все, последний шанс. Я собрался, решил, что буду вести себя хорошо. Вернулся в класс, где мои одноклассники ждали на урок завуча, а пока двигали шкаф. Я, конечно, помог. Вдруг кто-то закричал: Сорока (это было прозвище завуча) идет! Все врассыпную. Со шкафом остался я один. Держал-держал… Силы закончились, когда завуч вошла. Если бы не дверной проем, я бы ее убил. В тот же день в дневнике появилась еще одна красная запись: «Родители, срочно зайдите в школу. Ваш сын уронил шкаф на завуча. Завуч».

Между тем еще в школьные годы Фоменко прослыл «многостаночником»: он успевал не только бузить в школе, он еще 10 лет занимался скрипкой, горными лыжами, играл рок-н-ролл в школьном ансамбле и ходил в театр юношеского творчества. Если бы в восьмом классе его спросили, кем он хочет стать, он бы наверняка не смог ответить на этот вопрос – столько профессий одновременно манили его к себе. Однако к выпускным экзаменам он уже определился окончательно – только театр. Хотя на пути к этой мечте стояла вроде бы труднопреодолимая преграда – Фоменко до сих пор картавил.

В приемной комиссии Ленинградского театрального института, куда он принес свои документы, его справедливо спросили: «Если вы с детства мечтали стать артистом, почему же не выправили свою речь?» На что Фоменко со свойственным ему юмором ответил: «Я готовил себя к роли вождя мирового пролетариата». К счастью, люди в приемной комиссии оказались с нормальным чувством юмора и эту шутку восприняли правильно. Короче, Фоменко приняли в институт на курс, который вел Игорь Горбачев. Правда, с условием, что за первые полгода учебы он исправит свою картавость. Обещание свое он выполнил, однако в другом мало изменился. Речь идет о поведении, которое было столь же непредсказуемым, как и в школе. Фоменко все время норовил бежать впереди лошади и постоянно экспериментировал. Один из таких экспериментов едва не завершился изгнанием из института. Они с приятелем сделали самостоятельные работы по Олби и Маркесу, которые чрезвычайно не понравились руководству вуза. В итоге приятеля выгнали, а Фоменко каким-то чудом удалось уцелеть.

Во время учебы в институте Фоменко женился. Его супругой стала дочь известного ленинградского актера Рэма Лебедева (играл ведущие роли в Александринском театре) Елена. На момент свадьбы молодоженам было всего по 18 лет. По словам Елены: «У нас с Колей был красивый роман. Коля пришелся по душе моему папе…» В 1982 году у молодых родилась дочь Катя.

В том же году у Фоменко была прекрасная возможность реабилитировать себя в глазах тех, кто не верил в его артистические способности. Тогда режиссер Семен Аранович пригласил его попробоваться на одну из центральных ролей в картине «Торпедоносцы». Однако Фоменко то ли от испуга, то ли, наоборот, от прилива чувств на первой же встрече с режиссером стал… учить его, как надо снимать кино. И Аранович, видимо, уязвленный наглым поведением какого-то безусого студента, отказался от его услуг. Фильм «Торпедоносцы» снимался без Фоменко и на Всесоюзном кинофестивале в 1984 году был удостоен главного приза. Однако на момент выхода фильма на широкий экран Фоменко сумел-таки прославиться, только в иной области – в рок-музыке. Как же это произошло?

В начале 80-х студентами курса А. И. Кацмана в Ленинградском театральном институте был поставлен спектакль «Ах, эти звезды!». Спектакль представлял собой серию остроумных пародий и блестящих стилизаций, выстроенных в виде воображаемого гала-концерта «всех звезд» мировой и советской эстрады – от Эллы Фицджералд до Аллы Пугачевой и от Утесова до «Битлз». Аккомпанировал и играл ряд эпизодических ролей в этом спектакле анонимный ансамбль, собранный из студентов курса Максимом Леонидовым (он сам сыграл в постановке Армстронга, Пресли, Маккартни и даже Макаревича). Успех спектакля был настолько огромный, что Леонидов решил не останавливаться на достигнутом и вместе со своим приятелем Дмитрием Рубиным создал группу, основанную на стилизации рок-н-ролльной и битловой эстетики 60-х. Место бас-гитариста в ней занял Николай Фоменко, за барабаны сел Алексей Мурашов, до этого игравший в «Джунглях». Группу назвали коротко и непритязательно – «Секрет».

Вспоминает Н. Фоменко: «В театральном институте мы тоже играли рок-н-ролл. Нам это запрещалось. Поэтому репетиции были с семи утра. Пришел к нам как-то Бари Алибасов и начал рассказывать, как начинали «Битлз» и что мы-то все делаем не так. А мой товарищ ответил: «Я не первый год в рок-музыке, не надо меня учить». Тогда мы не строили никаких планов музыкальной деятельности. Просто мы писали песни, которые распевали все вокруг…»

В 1984 году Фоменко окончил институт и был распределен в театр своего учителя Игоря Горбачева – в прославленную Александринку. Однако на протяжении всего своего пребывания там он практически не сыграл ни одной большой роли – все из разряда «кушать подано». А когда ему все-таки доверили серьезную роль в одноименной пьесе Ибсена «Пер Гюнт», Фоменко ее безжалостно запорол. Вот его собственный рассказ об этом: «На сцене народу человек десять, выходит Коля (финальная сцена, Пер Гюнт возвращается), берет гигантский молот и говорит: «Ты узнаешь свой меч?» Я забыл от страха текст. Все пытаются как-то в этом участвовать: «Да нет, это не меч, это молот».

А у меня в голове летит: молоток, гвоздодер… Все ждут моей реплики. И когда один из актеров в пятый раз произносит: «Кто был Пер Гюнт?» – я встаю и говорю: «Кто был Пер Гюнт? Это был человек, который всех обманывал». И передал общее содержание пьесы даже не в белых стихах.

Меня быстренько под микиточки – со сцены. Подбегает помощник режиссера и просит: «Не надо так шутить над старыми актерами». Но я не хотел шутить. Я просто очень боялся. Думал: выгонят – нет, отделался выговором…»

Проработав в Александринке около полугода, Фоменко сбежал оттуда в другой театр – на Литейном, где ему сразу предложили главную роль: Шарикова в «Собачьем сердце» Михаила Булгакова. Спектакль имел колоссальный успех, собирая каждый раз аншлаги. Литейцы играли около 20 спектаклей в месяц, что требовало от артистов большого напряжения физических сил. Фоменко такого темпа не выдержал и через полгода ушел и из этого коллектива. Немалую роль при этом сыграло и то, что тогда он уже всерьез увлекся рок-музыкой и вынужден был решать, какую из двух ипостасей – театр или эстраду – ему выбрать. В конце концов чаша весов склонилась в сторону последней.