– Шутишь, Мышка, ты еще телефон нашего ректора спроси.

– Ладно, пока, до понедельника, Шон.

Лика задумалась. Ясно, что никто ничем ей не поможет, хоть запросись. А ведь их нынешние гнезда должны быть не довольны пришельцами. Конкуренция и все такое. Что же это такое, ведь был у нее где-то телефон Вейса. Неужели сердечному другу, ах все в прошлом, Серджио, так сложно дать ей информацию. Да, хочешь, не хочешь, а придется ждать, чем все это закончится. Интересно, институтское начальство и теперь, будет гонять меня на работу? Платят, конечно, не плохо, но гнуть спину на институт, такая лень ломает. Особенно теперь, когда есть деньги, хоть и достались они от драконов. Плохо, деньги есть, а потратить их не на что. Что б такое можно было купить? Наряды? Мышка вспомнила свой охотничий костюмчик из Пар-э-Мора. Если, я могу, сама такое состряпать, то дались мне их магазины?

Очень интересно! А ведь на классификации я не была в сдвинутом Мраком и Пирритом режиме. Все, что я тогда делала, я делала сама. Что бы это значило? Откуда у меня взялась такая энергия. Конечно, она возникает не всегда, только при реальной и очень сильной угрозе для моей жизни. Точнее, при реальной угрозе смерти. Но ведь эта энергия есть, и она работает? Как же этот механизм включается? Вопросы, вопросы, скоро от них голова начнет раскалываться. Не пойти ли мне погулять? Лика задумчиво пошла в гардероб. Опять на подвиги потянуло, подвиги ее всегда были сомнительного свойства. Остановилась на обычной для спортивной прогулки одежде. Брючки - стрейч, свитер и пуховичок. Любимые ботинки из жутко дорогой кожи эльфийской работы и шапочка с двумя симпатичными хвостиками. Классная шапочка, хвостики по бокам с кисточками можно завязывать под подбородком. Непонятно, почему она мне так понравилась, не ребенок же я, на самом деле.

Ну, и ладно, зато очень колоритная шапочка. Главное никто меня в ней еще не видел. В таком виде, слегка странном для серьезного взрослого человека Мышка вышла из подъезда. Подняла глаза. Все окна на втором этаже были закрыты ставнями изнутри, ни одного лучика света не проникало сквозь них. Уехал, с сожалением и одновременно, с облегчением, подумала Лика. Она постояла, глядя на закрытые и темные окна минуты две. Жаль... Немного грустной, она отправилась в зимний вечер.

Мышка шла по своему переулку. Скучно, не по-зимнему тепло и пасмурно. Пусто, даже собаки не бегают. Странно, почему в их поселке нет бродячих кошек и собак? Зато вороны есть, целые вороньи деревни на тополях. Воробьев мало. Голубей, почти совсем нет, может быть, на них вороны охотятся? Так, рассуждая о простом и насущном, она дошла до перекрестка. Направо в институт и потом можно выйти на Золотую улицу. Налево, развалины опустевших двухэтажных домиков. Их уже начали ломать, но еще ничего стоящего не построили. Где-то там, за двухэтажками должна начаться свалка. А интересно, много домиков уже сломали? Как выглядит их институт в воскресенье вечером? Лика постояла, задумавшись, и решила пойти в сторону, где находились склады и складики, там начиналась территория кланов и гнезд. Лика неторопливо шла по улице обсаженной старыми тополями у покосившихся двухэтажных домиков. В этом поселке, куда ни кинь, один клин. Бараки и тополя, может и неплохо, что их ломают. Самым интересным в прогулке было то, что на улице горели фонари, правда, через один, зато с двух сторон улицы сразу. А в домах света нигде не было. Наверное, здесь уже не живут, или очень сильно прячутся. Куда же делись все люди, неужели выселены?

Неожиданно Лика остановилась, впереди на маленьком перекрестке стояли двое молодых людей. Они оживленно спорили между собой. Личности были не знакомы Мышке, но это не удивительно. В институте учатся те, кого в новой Российской школе назвали бы ботаниками. Большая часть молодежи кланов и гнезд работала на семью, учились в институте, только те, кто успешно сдал вступительные экзамены, таких было немного. Так всегда, одни лучше работают головой, другие руками и ногами, третьи языком, но у них в группе таких нет. Этих двоих я не знаю, значит они, скорее всего, из последних. Лика уверенно пошла на сближение. И молодые люди, вблизи, оказались, не такими уж молодыми. Явно за тридцать. На Мышку они смотрели, как на явление Христа народам вместе с летающей тарелкой и зелеными гуманоидами. Что-то в их взгляде остановило Лику от дальнейших подвигов. Она решила не нарываться. Из темного заколоченного наполовину дома вышли еще двое. Они вели под руки парнишку, лет четырнадцати, в грязной одежде с чужого плеча. Беспризорник, или юный бомж, решила Мышка. Ей стало еще интереснее. Левый из последней пары уставился на Лику с большим интересом. Конечно, в яркой курточке и смешной шапке с двумя отхвостками, украшенными кисточками, она выглядела на этой улице, по меньшей мере, экзотично.

– Это еще у нас кто? Ты откуда, зверек?
– противным голосом проскрипел мужчина, внимательно разглядывая Хейлин.

– Брось ее, - раздался рядом знакомый голос.
– Она нам не нужна.

– Нет. Мне всегда нужны маленькие обезьянки на развод.

– От большого шимпанзе слышу.
– Огрызнулась Мышка.
– Чаще в зеркало смотреться надо, четвероногое. И подумала, господи, зачем я их достаю, ведь сейчас, точно вляпаюсь.
– Скажи спасибо, что я сегодня добрая, валите отсюда, это мой город. Вы мне своими фигурами природу загораживаете.

Второй мужчина, со знакомым голосом, в надвинутом на лоб капюшоне длинного черного пальто, по-видимому, неплохо ее знал. Поэтому, он тяжело выдохнул сквозь зубы:

– Слимз, она меня достала, скрутишь, даю сто золотых.

– Что так дешево, милый, я столько не стою. Капюшончик, откинь, если не боишься.
– В голове тоскливо заныло. Что же я всегда так пошло нарываюсь!

Тип в капюшоне смолчал, сделав знак рукой одному из мужчин. Тот перехватил мальчишку у Слимза.

– Сто золотых за такую поганку?
– Мерзко потер руки тот, кого назвали Слимзом.
– Не дешево, что ж это у нас такое?

– Хочешь познакомиться, валяй, - продолжала наглеть Лика. Внутри сжимался на уровне груди горячий комок и медленно опускался в область живота. Плохое предчувствие. Такие ощущения никогда ее не обманывали.

– Конечно, хочу. Девушки всегда меня особенно привлекали. Особенно, девушки, за которых предлагают сто золотых.
– Мужчина с противным именем опустил руку в карман. Мышка сделала шаг назад и прищурилась. Внутри ее тела теперь от живота к груди поднималась горячая волна. Жара приходила на смену вечерней прохладе, если так можно оценить температуру в минус семь градусов.

– Это что такое?
– с выраженным немецким акцентом спросил второй из оставшихся мужчин.
– Что это есть? Женщина или ребенок, крупных размеров? Ты есть кто?

– Я, Хейлин Кер. Ты что, только вчера из Германии приехал? Не знаешь, кто такая Хейлин Кер? Что это вы здесь таскаете, без моего разрешения?
– Усмехнулась окончательно обнаглевшая Мышка.

– Я не знаю, почему нужно просить разрешения Хейлин Кер.
– Действительно удивился немец.
– Ты есть кто?

– Я есть студентка первого курса нашего института. А ты кто?