— А, ну, дружите, — неприятно кольнуло. — Я чайник поставлю, и у меня ещё есть окрошка, хочешь?

— Давай.

Сидели за столом в светлой кухне, сверкающей после свежего ремонта. Беседа, после небольшого количества алкоголя стала клеиться, и почти возвращалась в старое, некогда привычное русло.

— Зря ты, Надь, развелась, нормальный мужик был.

— Если развелась, значит не нормальный.

— Да ладно, он даже не изменял тебе!

— И что? Уж лучше бы он изменял, честно слово.

— Скажешь тоже, — сестра насупилась, у неё были свои причины, и Надя решила не ворошить прошлое.

— Понимаешь, я не могу так… Он же не мужик, а питомец, какой-то… Скажешь выкинуть мусор — выкинет, скажешь ужин готов — съест. А кот у меня есть, — поднимая белый комок шерсти на колени. — С дивана не вставал, пульт из рук не выпускал, как только корни не пустил, не понимаю.

— Всё равно… Всё равно ведь мужчина! А сейчас, что?

— И что мне может дать этот муж-чи-на? «Логан» в кредит или удовольствие кормить его три раза в день, да вялый секс два раза в месяц? Знаешь, машину я и сама себе купить смогла, и это не «Логан», на минуточку, кот ест меньше, и корм, никаких заморочек с приготовлением, а секс…

— Секс у тебя с чужим мужем.

— Да, секс у меня с чужим мужем и, надо заметить, не вялый и не два раза в месяц.

— А тебе жену его не жалко? Детей?

— Только морали мне читать не нужно. Его жена и его дети — пусть он и жалеет. Мы просто спим.

— Нааадь… тебе тридцать пять.

— И что?

— Блин, нуты что, дурочкой не притворяйся. Ещё чуть-чуть, и даже любовника себе не найдёшь… не то что мужа. Да и о детях уже ох как пора подумать. — Надежда нахмурилась. — Прости меня, Надь, но… если у тебя десять лет назад были проблемы, думаешь, сейчас лучше стало?

— Ты не понимаешь.

— Всё я понимаю, всё понимаю, они там, — махнула в сторону планшета, лежавшего рядом, — все идеальные, каким придумаешь, таким и будет, но это не твоя жизнь, это вообще не жизнь. Я тоже хочу идеального, такого, чтобы… чтобы… Но, когда приходит Олег домой, пусть злой или даже пьяный, ты знаешь, редко, но бывает, и я ему рассказываю, как прошёл день, а потом он мне рассказывает… при этом мы ведь не слушаем друг друга, всё время одно и тоже… но говорим, а от него туалетной водой пахнет, которую я ему купила, и он ноги мои гладит, машинально. Тогда уже и не хочется никаких идеалов. Я-то ведь тоже не идеальная, вон попец какой отрастила, — покрутившись перед старшей сестрой.

— Пошли со мной в зал, попец будет такой же, но кругленький, такой хороший объёмный шар, как у меня, — смеясь, — что поделаешь, если нас родители такими генами наградили.

— Скажешь тоже. Ты не рожала, твои объёмы подтянутые… как это говорится, «аппетитная» женщина, а я уже…

— Не «уже», хватит хандрить, пошли.

— Страшно как-то. Туда же вещи какие-то надо, да? Фирменные, наверное? — сестра выглядела озадаченной.

— Вещи я тебе дам, и абонемент подарю… — нахмурившись. — Я же и тебя не поздравила с днём рождения?

— Ну…

— Поздравляю, — поднимая бокал, — поздравляю, моя хорошая, — она обняла сестру, — а попу твою мы в объёмах, может, и не уменьшим, но форму точно придадим.

Оставшись в тишине квартиры, Надя вновь села за компьютер, бесцельно крутя колёсико мышки, она смотрела невидящими глазами в монитор. Видела то же изображение, что и вчера, месяц назад, год… два года. Пять.

В какой момент, смотря проходной фильм, её глаз остановился на актёре Рексе Фросте, она бы уже и не вспомнила, но набирая его имя в поисковике — она открыла ящик Пандоры.

Пять лет жизни превратились в бесконечное и беспрестанное отслеживание новых фотографий, твиттов, новостей, интервью этого актёра. Она знала всё о нём, знала такие вещи, что не знала о своей сестре или матери. И уж точно, она бы ни за что не пропустила день рождения Рекса, не забыла бы, как забыла поздравить Машу или сестру.

Надя открыла страницу в социальной сети и смотрела фотографии своих приятельниц и подружек. Их мужей. Их детей. Взрослые и совсем малыши, на руках уставших мам.

Маша в обнимку с новым другом, Михаилом, о котором и не знала Надя…

После развода, когда она пообещала себе жить на полную катушку, прошло пять лет, и ровно столько же Надежда не жила. Вернее, жила — иллюзиями о жизни.

Она работала переводчиком в преуспевающей компании, и её доход позволял ей купить не только хороший автомобиль, но и приличную квартиру — в рассрочку. Она могла себе позволить выбирать места отдыха, от курортов до диких пляжей, но выбирала отели по наличию там вай-фая. На неё смотрели мужчины, но все они требовали времени и внимания, и она остановилась на женатом любовнике, которому не нужно было ни её время, ни её внимание, а только кратковременные и ненавязчивые встречи. Она даже не могла бы сказать, что «любовница» — от слова «любовь». Она была любовницей от слова «секс», и только.