И вот около часа ночи выезжаем мы из Челябинска. Митя сладко спит где-то в середине пустого салона, драйвера говорят друг с другом, а я клюю носом на переднем пассажирском сиденье. И не сразу отсекаю причину остановки, только вижу: забеспокоились наши перегонщики. Смотрю, обогнавшие нас две легковушки встали поперек переметенной снегом дороги, к ним подъезжает третья. И никакая это не авария. Из тачек вываливаются мужики, один с автоматом, двое с какими-то короткими стволами. Драйвер открывает окно, о чем-то с ними говорит, потом переглядывается с напарником и громко так заявляет:

– Вы что, такие-растакие, на международный скандал нарываетесь?! Номера не русские, видели? У меня тут граждане Швеции едут.
– И мне, уже шепотом: - Скажи что-нибудь по-английски!

Я достаю из новенькой навороченной пуховки от BASKа мобильник, тыкаю в кнопочки и с возмущенно-испуганным видом (который симулировать не приходится) выдаю что-то вроде:

– Какой в этом регионе префикс для вызова полиции?

Тут поднимается среагировавший на остановку Митя, тоже в яркой куртке и шапке от нашего спонсора BASKа.

Рэкетиры переглянулись, задумались... попрыгали в свои тачки и смылись. Мы сделали то же самое.

Уже на ходу драйвер заметил, что настоящие бандиты никогда бы на такую дешевую отмазку не купились. Нам повезло, мы попали на лохов, местных наркоманов. А почему именно Швеция, он и сам не знал, вдохновение нашло.

НАРКОМАНЫ ЗА РУЛЕМ

Как в Челябинске развита наркомания, мне пришлось убедиться еще раньше. Летом 2001 года я возвращалась с Алтая (это была та самая эпопея «Девушка с веслом»), и километров 200 до Челябы меня вез весьма приятный мужчина лет сорока на вид. Поболтали мы с ним обо всем, и вдруг он тормозится у обочины и говорит:

– Я сейчас одну вещь сделаю, тебе в этом участия принимать не надо. Хочешь - отвернись, а хочешь - посмотри, если интересно.

Блин, думаю, никак опять онанист попался. Но вижу, что-то другое он делает. Достал телефонную карточку, небольшую бумажку, какой-то крошечный сверточек. Смотрю, интересно мне. Высыпает на карточку немножко желтоватого порошка и краешком бумажки формирует из него две дорожки... Упс!

– Это... кокаин?

– Нет, героин.

И вдыхает дорожки одну за другой, не поморщившись.

– А почему...?

– Грязный потому что. Видела, желтый какой? По вене такой нельзя - окочуришься.

– Э-э... А когда мы дальше поедем?

– Сейчас и поедем. Да ты не бойся, поедем медленно. Доза маленькая, от нее только реакция хуже становится, а так я буду как был, вот увидишь.

Ох. По всем правилам техники безопасности, да и просто из соображений здравого смысла я должна была эту машину покинуть. Но интуиция громко подсказывала, что все будет хорошо. Так оно и вышло. Мужик сбросил скорость со 130 км/ч до 90, вел безупречно, но стал больше молчать. А я украдкой к нему приглядывалась: характерная одутловатость лица, мешки под глазами – я не клиницист, и вполне простительно, что сначала не обратила внимания.

Он сразу вразумительно объяснил, что довезет меня до своего дома в центре Челябинска, откуда на трамвае и троллейбусе можно выехать на хорошую позицию в сторону Уфы. Показал мне эту остановку, а потом завез во двор и показал окна своей квартиры на первом этаже, чтобы я могла постучаться, если не уеду. Мы мило распрощались, и я вздохнула свободно, но, как оказалось, рано. Очевидно, выйдя из-за руля, мужик расслабился, и его торкнуло. Не успела я дойти до остановки, как он меня догнал, стал хватать за рукава и буквально тащить к себе домой ночевать, хотя было только семь часов вечера. Не агрессивно, но навязчиво. Глаза у него стали шалые, взгляд поплыл. Люди на остановке прикидывали, не оказать ли мне помощь. К счастью, тут подошел трамвай. Я погрузилась, а мужик остался.

Второй случай был покруче, зато и поприкольнее.

Я ехала на водные соревнования «Чуя-ралли» на алтайской реке Чуе. Стою на посту у поворота на Черепаново (это полпути от Новосиба до Барнаула), стопится «Москвич» с тремя молодыми пассажирами, которые радостно машут руками:

– Мы едем в Горный!

Ого, Горный Алтай - это далеко.

Пассажиры помогают мне засунуть рюкзак в багажник: салон-то маленький. В багажнике уже лежит один рюкзак, причем объемистый.

Трогаемся, водитель довольно смеется.

– Поедем, поедем в Горный. Только вот мальца в Барнаул завезу.

Барнаул так Барнаул, путь-то неблизкий, а крюк небольшой. Но драйвер ведет как-то странно: то разгонится, то замедлится, а то вдруг начал вилять. И хихикает. Народ в салоне заметно напрягается и молчит, только магнитола надрывается.

– А кому из вас в Барнаул?
– пытаюсь я завязать разговор.

– Вот ему, - сидящая сзади девушка кивает на паренька рядом с собой, а тот уставился в одну точку и зубы стиснул.