На какое- то время огромные темно-серые зрачки Памелы оказались совсем близко от Андрея, внутри у него все болезненно сжалось. В глазах девушки промелькнула целая гамма чувств, почти как тогда, на Сорее возле Альфарда. Видимо, лицо Славцева при этом сильно изменилось -Памела вдруг засуетилась, уперлась ладонями в грудь помощника капитана, соскользнула на пол. Посмотрела на Андрея как-то испуганно и удивленно - словно увидела в глазах мужчины нечто такое, чего никак не предполагала увидеть.

–  Христо!
– позвал командир.
– Связь улучшилась?

–  Ненамного, - связист, маячивший на одном из боковых экранов, озадаченно почесал затылок, пожал плечами.
– Не понимаю, в чем дело, Ник! Расстояние до аварийного грузовика здорово сократилось. Я вращаю антенны, меняю диаграмму излучаемого сигнала, то делаю «узкий луч», то «широкую петлю», меняю модуляцию и систему кодирования пакетов, вношу избыточный код для восстановления, а толку - никакого! Еле-еле слышно, о чем они там бормочут!

–  О чем?
– покусывая губу, спросил Атаманов.

–  Одно и то же: неисправен главный силовой контур, ходовые турбины не справляются, затягивает в гравитационную воронку. Дальше - истеричные вопли о помощи.

–  Госпожа Йоханссон!
– прекратив маневры и на время передав управление бортовому навигационному комплексу, Николай Атаманов поднялся с кресла, обратился к Памеле официально.
– Госпожа Йоханссон! У меня на борту находится ваш груз. Первейшая задача по контракту - в срок доставить его к Нодусу I. Однако существует неписаный кодекс космолетчиков: мы всегда откликаемся на сигнал «SOS». Никто - ни один уважающий себя пилот - не имеет права пройти мимо, услышав сигнал бедствия, услышав зов о помощи.

–  Да-да!
– девушка взволнованно прижала руки к груди.
– Да-да, капитан, я понимаю! Понимаю! Что вы решили?

–  Положение неприятное. Мы находимся в зоне сильных гравитационных и электромагнитных помех звезды Z-327. Связь с чужим кораблем затруднена. Любая ошибка в пилотировании может стоить очень дорого. Потеряем не только груз, но и собственные жизни.

–  Мне кажется, капитан, это не повод, чтобы трусливо бросить ваших коллег в беде!
– голос Памелы Йоханссон прозвучал неожиданно резко, излишне нервно - так показалось Славцеву.

–  Нет-нет, что вы!
– Атаманов взмахнул ладонью.
– У меня и в мыслях не было пройти мимо, не откликнуться на просьбу о помощи! Я лишь говорю о том, что мы рискуем вашим грузом. Потому стыковку с аварийным судном проводить не будем.

–  Я…

–  Подойдем как можно ближе, ляжем на параллельный курс. Вышлем туда спасательный катер с механиком на борту. У Карла-Хайнца золотые руки, пусть глянет, что там приключилось с силовым контуром? Быть может, обойдется малой кровью? Сумеем починить маршевый двигатель чужого судна? Если нет - увы. Корабль придется бросать, людей примем к себе. Мы не сможем взять чужой звездолет на буксир - это не мобиль…

–  Сдается мне, командир, - и вновь голос Памелы прозвучал избыточно резко, чуть ли не истерично, - сдается мне, что вы просто боитесь риска! Думаете о том, как убраться отсюда подобру-поздорову, но не хотите потерять лицо! Ищете, как правильно обставить позорное бегство!

Даже Андрей Славцев, не очень давно знавший Николая Атаманова, и тот открыл рот после такого заявления. Кто-то из экипажа нервно рассмеялся, кажется, Христо Малков, участвовавший в диалоге посредством режима «конференция».

Николай нахмурился, покраснел. Можно было предположить, что буря надвигается, хотя командир «Осла» обладал довольно мягким характером. Но Памела не дала сказать Атаманову ни слова.

–  Вы боитесь, капитан!
– зло выкрикнула она.
– Не надо делать обиженное лицо! Что я вижу?! Опытный космолетчик слышит зов о помощи, но боится стыковки!

–  Стыковки не будет!
– хмуро отрезал Атаманов.
– Здесь я решаю, как действовать! Мы высылаем к борту чужого корабля спасательный катер с механиком. Все!

–  Трусы!!!
– Славцев не понял, как Памела удержалась от того, чтобы не влепить командиру «Осла» пощечину.
– Тогда я пойду на катере вместе с Карлом! Не хочу участвовать в вашем фарсе, оставаться в стороне! Быть может, там кто-то ранен?! Быть может, им нужна, действительно нужна помощь? Людям, а не только двигателям! Вы трус, капитан!

–  Я не трус, госпожа Йоханссон, - Атаманов еще сдерживался, хотя было видно: это ему удается с трудом.

–  Тогда объявите стыковку, разберитесь, что произошло!
– именно в тот момент Славцев вдруг на миг отрешился от происходящего и почему-то подумал: Йоханссон играет, а не «живет» выплескивавшимися эмоциями.