Он приказал своим людям охранять пленников и избегать малейшего шума, потому что прислуга, спавшая внизу, могла услышать присутствие посторонних и поднять тревогу.

Поднявшись по лестнице, де Бриссак закрыл на ключ массивную дверь в коридор, дабы помощники не могли ему неожиданно помешать. В случае тревоги им достаточно было постучать в дверь.

Александра неподвижно сидела в своем кресле. Ее бледное лицо было искажено гримасой.

— Все спокойно, — сообщил Виктор. — Вам не страшно?

— Очень страшно, — прошептала она, — страх буквально пронизывает все мои поры.

Виктор пошутил:

— Счастливый для вас период… Пока это томление продолжается…

— Но это абсурдно! — заметил де Бриссак. — Решительно нет никаких причин для страха. Видите, Александра, мы здесь с вами, и вы здесь, как у себя дома… Стража связана, мои люди на своем посту. Если же вдруг возникнет тревога, наша лестница на месте и путь для бегства обеспечен. Но не беспокойтесь, не будет ни тревоги, ни бегства. Со мной случайностей не возникает.

Вслед за этим он сразу же приступил к обыску комнаты.

— Проблема, — проговорил Виктор, — найти небольшой пакет, который может содержать сумму в десять миллионов.

Де Бриссак вполголоса перечислял, сверяясь с указаниями плана:

— На бюро телефонный аппарат… Несколько книг… Досье оплаченных и подлежащих оплате счетов… Корреспонденция с Грецией… Корреспонденция с Лондоном… Регистры счетов… Ничего особенного… В ящиках другие досье, другая корреспонденция… Нет ли здесь секретного ящика?

— Нет, — твердо сказал Виктор.

— Вы правы, — согласился де Бриссак, проверив это утверждение путем обстукивания бюро и его внутренних ящиков.

И продолжал:

— Этажерка сувениров… Портрет дочери грека… — Он взял его и ощупал. — Рабочая корзинка… Ларец для драгоценностей… Пустой и без двойного дна, — добавил он. — Альбом открыток с пейзажами Греции и Турции… Альбом с марками… Детские географические книги… Словари… — Он перелистал их. — Ящик для игр… Ящик для жетонов… Маленький зеркальный шкаф для кукол…

Все было проверено. Все стены простуканы и прощупаны. Мебель тщательно исследована.

— Два часа утра, — заметил Виктор, бесстрастно наблюдая за инвентаризацией, которую проводил де Бриссак. — Через час взойдет солнце. Не пора ли подумать об отступлении?

— Вы с ума сошли! — возразил де Бриссак.

Он не сомневался в успехе. Наклонившись к молодой женщине, он осведомился у нее:

— Вы спокойны?

— Нет, нет, — пробормотала она.

— А что вас беспокоит?

— Ничего… Ничего и все… Надо уходить отсюда!

Он сделал гневный жест.

— Ну нет! Я вам ясно сказал: женщины должны оставаться дома… Особенно такие женщины, как вы — впечатлительные и нервные…

И де Бриссак снова взялся за дело.

— Наша работа — печальное зрелище для женщин, — заметил он.

— Зачем же тогда она пришла сюда? — усмехнулся Виктор.

Де Бриссак пожал плечами.

Виктор внезапно встал.

— Слушайте.

Они прислушались.

— Я ничего не слышу, — сказал де Бриссак.

— В самом деле, ничего, — согласился Виктор. — Значит, мне показалось. По-моему, какой-то шорох донесся из вестибюля…

— Со стороны входа? Странно! Ведь я закрыл все как следует.

— Или со стороны пустыря…

— Но это невозможно, — возразил де Бриссак.

В этот момент что-то выпало у него из рук.

Молодая женщина вскочила.

— Что это?!

— Слушайте, слушайте! — воскликнул Виктор, который тоже вскочил. — Слушайте!

Все снова затихли, прислушиваясь. И де Бриссак констатировал:

— Никакого шума.

— Нет, на этот раз внутри, я убежден, — настаивал Виктор.

— Глупости! — произнес де Бриссак, которого начала раздражать эта встревоженность. — Займитесь лучше поисками. Помогите мне.

Виктор не шевельнулся, прислушиваясь. По бульвару проехал автомобиль. На соседнем дворе залаяли собаки.

— Я тоже слышу, — подтвердила Александра.

— И потом, — добавил Виктор, — вы не подумали об одной вещи. Когда мы поднимались сюда, всходила луна, и теперь стена с лестницей должны быть ярко освещены.