– Жена-то четвертая, да первая, которая… – Оксана Петровна неожиданно запнулась, отворачиваясь, будто затем, чтобы поставить склянку из-под лекарства на стол.

– Оксана Петровна! – снова заорал Сетин не своим голосом, стиснув диванный подлокотник. – Если вам есть что сказать, говорите, если нет, не надо делать никаких идиотских намеков! Вы знаете, как я этого не люблю!

И заметался, вскочив с дивана, по кухне, поддавая пинком все, что попадалось ему под ноги.

– Тест я нашла, Виталик, – стыдливо опуская глаза, призналась Оксана Петровна.

– Какой тест? – не понял он.

– Тест на беременность я нашла в мусорном мешке. Не подумайте, что я роюсь в мусоре, боже упаси! – Она сложила руки на груди, каясь. – Нет, просто он сверху лежал, как градусник, честное слово! Я и заинтересовалась, а это, оказалось, тест.

– А… А откуда вы знаете, что это именно тест, и именно на беременность?! – Сетин удивленно вытаращился.

Заподозрить престарелую домработницу в связях, могущих повлечь за собой нежелательную беременность, мог только сумасшедший.

– Из телевизора, откуда еще-то. Там все сейчас преподают, как в институте. Так вот я к чему… – Она снова принялась ходить за ним по пятам, куда он, туда и она, пинать только поостереглась шкафы, диваны, кресла. – Может, тест тот положительным был.

– И что с того?

Он вообще не понимал, куда она клонит, и ненавидел себя за это еще сильнее, чем за то, что не сказал нужных слов перед уходом своей жене.

– А то, что Лерочка может быть беременной! А это уже ваш наследник! И вот… Вот поэтому ее могли украсть! И не ее скорее, а вашего ребеночка, Виталик! – Оксана Петровна снова скорбно всхлипнула, запричитав вполголоса.

– Чертовщина какая-то! – охнул он с болезненной гримасой и забормотал: – Просто бразильские страсти какие-то! Потом окажется, что она родила двойню. Их разлучат, а через двадцать лет они встретятся. Одна будет богатой, вторая нищей, и никак иначе… А тест был положительным?!

Мысли в голове пухли, словно на дрожжах. И голова, кажется, раздувалась, ширясь в объеме, от этих скоро размножающихся мыслей.

Валера беременна?! Господи, ну почему?! Хотя она же замужем. С мужем спит, чего же тут удивительного! Отсюда и объяснение ее странному поведению, необъяснимым слезам и мрачным мыслям. Беременные женщины, болтают, горазды на такие штучки.

– Тест был положительным? – снова повторил он странным глухим голосом, который даже домработницу удивил.

– Не знаю. Я же в этом ничего не понимаю. Посмотрела, узнала, что тест, да и выбросила. Это у нее надо было спрашивать.

– У кого? – Сетин оперся кулаками в стол, опустив голову. – У кого я должен был спрашивать, Оксана Петровна? У жены? Где она?! Нет ее! И что теперь? Под поезд мне лечь прикажете?

– В милицию надо бы позвонить, Виталик, – подсказала Оксана Петровна, шумно дыша ему в спину.

– Какая милиция, Оксана Петровна?! – простонал он, опуская голову еще ниже. – Какая милиция?! А если… А если она просто сбежала от меня, что тогда?

– Сбежала? А чего это ей бежать от таких благ?

– А потому что я такой тупой и грубый, – скорее для себя, чем для нее, тихо заметил Сетин. – Потому что не нахожу нужных слов, когда их хотят слышать. Потому что не могу правильно и красиво любить, хотя и люблю… Что делать, что делать-то теперь?!

Решение всплыло ближе к утру, когда предел его отчаянию, чередующемуся со вспышками ярости, грозил перерасти в нервное истощение.

Оксана Петровна, без конца вертевшаяся у него под ногами, была отослана к себе в весьма грубой форме. И она там плакала теперь тихонько, прислушиваясь к звукам из кухни. Он прикладывался то к коньяку, то к лекарствам. Ничего не помогало. Паника в душе росла, выхода не находилось. Мобильный Леры не отвечал. Домашний на ее прежней квартире тоже. Подруга Катя не знала, где она может быть, и переполошилась с ним на пару. И дважды уже успела позвонить, пока он то бесновался, то пугался, покрываясь липким потом.

А потом вдруг…

– Спишь? – прохрипел Сетин в трубку, еле ведь отыскал номер телефона, записанный им на чужой визитке карандашом.

– Уже нет, а кто звонит-то?

– Сетин. Сетин звонит. Не забыл такого?

– Чего тебе, Виталик? – сразу спросил его одноклассник, значит, помнил.

– Помощь твоя нужна, Слав.

– Да ну! А что случилось? – Ростислав, которого никогда в жизни никто не называл полным именем, либо Ростиком, либо Славиком, тяжело и шумно задышал, прикуривал, наверное. – Говори, не жуй там сопли! Пятый час ведь, мне уже через час вставать!