— А, кстати, как там Питер? — перевел тему побледневший Магнус.

— Увидел сон за неделю до моего отъезда, — покачал головой Саммерс, — Ванда с момента его отъезда не произнесла ни слова. Ни ест, ни выходит из комнаты — только плачет. Я пытался с ней говорить, но мои мозги чуть не расплавили. Зато я знаю, что такое ад.

Все мутанты передернули плечами.

— Ванду лучше не трогать, когда она расстроена, — фыркнул Логан.

— Жаль, что их с Питером разлучили, — пожал плечами Дориан, — они так привязаны друг к другу.

Никто больше ничего не успел сказать, как в зал вошел Чарльз и направился к их столику.

— Скотт, Дориан, сегодня тренируетесь на улице. Вместе, — произнес он, глядя на мутантов.

— Что? — спросил Дориан, — зачем?

— На задании Саммерс один не справится и ты должен будешь ему помочь. Вам нужно за неделю научиться работать вместе, — произнес Ксавьер, — так что тренируетесь индивидуально.

— Но, профессор, — сказал Дори, бледнея, — может, есть другой способ?

— У нас есть огонь, лед, мои возможности, — сказал Бейн, — мы можем помочь Скотту. Зачем сразу Дориана подключать.

— Через пятнадцать минут жду обоих у выхода, — произнес Чарльз и поспешил уйти.

— О, целая неделя наедине с тобой, мой сероглазый демон, удача определенно мне улыбается, — усмехнулся Скотти, глядя на бледного Дориана.

Макс лишь сжал челюсти и промолчал, а вот те, кто был недалеко, с некоторой тревогой поглядели на него.

— Во всяком случае, никто тебе не запретит наблюдать за ними, — проговорил негромко Бальт. Он уже стоял рядом с Максом. И, понимая насколько ситуация сложная, то ли шутил, то ли серьезно нес бред. — Возьмешь лук или арбалет… Все равно какая у парня мутация, пару стрел в одном месте усмиряли и не такие любовные амбиции.

— Максу нельзя даже близко оказываться с местом их тренировки, — произнес Магнус, который все слышал, — и никому нельзя, ни в коем случае. Ни при каких обстоятельствах. И, Дори, только не смотри на Саммерса и в сторону нашей базы. Очень тебя прошу, — усмехнулся Бейн.

— Да пошел ты, Магнус, — прошипел Дори, уткнувшись в тарелку. Он был явно не в себе.

— Да, ладно тебе, — сказал Саммерс, — я тоже не в восторге на самом деле. Я бы с тобой наедине в другой ситуации предпочел бы оказаться, но все будет нормально. Я же справился и ты справишься.

Макс просто обнял Дориана, прижимая к себе. — Я не знаю, что сделать, но эта неделя будет самой тяжелой за всю мою жизнь, веришь? — прошептал он любимому на ухо. — А сам знаешь, насколько была моя жизнь непроста. Может, мне поговорить с Чарльзом?

— Все будет в порядке, — сказал Дориан, прижимаясь к Максу, — я справлюсь. Не переживай, — произнес он, легонько касаясь губ любимого.

— Тебе лучше вести себя максимально корректно и аккуратно, — проговорил Бальтазар парню. — И не раздражать никого еще больше. Задание это охренительно важно, но Макс и Дор тут каждому важны намного сильнее.

— Ты уже в списке тех, кто сильно меня раздражает, — отмахнулся от Бальтазара Скотти, — я бы даже сказал — сильно меня бесит, — рассмеялся он, — и можешь мне поверить, что Дориан мне тоже очень и очень дорог.

— Скотт, хватит, — произнес Магнус, — ты не в Ордене, здесь свои правила и тебе придется их принять.

— Не забывай, Магнус, что и ты уже не в Ордене, — произнес Саммерс, — а значит, ты уже для меня никто, а не авторитет, к которому все прислушиваются, — сказал парень, подходя к Бейну и хлопая по плечу.

— Не забывайся, Саммерс, — встал с места Магнус, глядя на парня с вызовом, — может, в Ордене все и бояться твоей мутации, но я — не все и мне, Скотти, не страшно ни разу.

— А моему адамантию вообще глубоко на твою мутацию плевать, — усмехнулся Логан, — вот абсолютно все равно. Давай не будем ссориться, мы же дружили в Ордене.

— Жду тебя у выхода, сладкий, — усмехнулся Скотти и, насвистывая, пошел из столовой.

Бальтазар потер руки. — Думаю, я буду первым, кто обсудит с ним после задания, кто, как и кого раздражает, — пробормотал он, и обратился к Максу с Дори, — во всяком случае, если Эрик не найдет другое занятие для нас, мы устроим доптренировки для воинов, чтоб и секунды времени свободной у Макса не осталось на грустные мысли. Да, Макс?

— Грустные мысли, — фыркнул Максвелл, еще крепче прижимая соула к себе, словно бы мог этим что-то исправить, — Бальт, грусть — это не совсем то, что я буду испытывать, когда… — он замолчал. Перед Бальтом он точно раскрывать душу не будет.

— Я образно, — поднял руки в жесте сдачи Бальт, — я имел в виду, что с теми тренировками, что устрою тебе я, у тебя не останется вообще времени на любые мысли.

— Не надо ничего обсуждать со Скоттом, — усмехнулся Андерс, — точно не с Саммерсом. Есть вещи, которых при всей твоей физической силе, делать не стоит. Поверь на слово, — произнес Андерс.