— Хороший, очень хороший мальчик, — шептал Дориан.

Его руки скользнули и освободили от одежды и самого Дориана. Рука на время исчезла, чтобы стянуть с Макса футболку, а затем вернулась на прежнее место, лаская Макса. Сам Дори терся своим возбужденным органом о тело Максвелла, ибо самому тоже требовалась разрядка.

Максвелл чуть с ума не сошел, он пытался не улететь мозгами в нирвану, чтоб контролировать себя, но это было жутко тяжело, когда Дориан такое творил. Он чуть ли не прогрыз свое запястье до кости, потому что простого укуса было мало, чтоб сдержать стоны, и руки.

Дориан ласкал соски Макса, ускорял темп, терся и стонал. Стонал дико и безумно. Он особенно сильно притерся к Максу и кончил, выстанывая имя Максвелла.

Макс обильно испачкал руку, да и их обоих, своей спермой практически одновременно с любимым. Но свое «Дорррииан» он простонал про себя, ибо вслух было нельзя. Ни в коем разе. Когда Дориан отступил, Макс съехал по двери на пол, ибо ноги не держали, выпуская истерзанное запястье из зубов. Было спокойно. И умиротворяюще. Не хватало лишь объятий. Поэтому он лишь поднял голову и умоляюще посмотрел на Дориана.

А парень лишь улыбнулся, глядя на своего соула, и стал медленно слизывать сперму со своей руки. Затем надел джинсы.

— Теперь проблема решена? — усмехнулся он, — пойдем в комнату, примем душ — отдельно, — сказал он, — и переоденемся. И надо вернуться к ребятам. Я из-за тебя весь спарринг Тора и Гаррета пропущу, — надулся Павус.

— Ты мой спаситель, — усмехнулся Макс, вставая. — Извини, так получилось. Я же давно тебе говорил, что возбуждаюсь, лишь смотря на тебя. А уж как ты меня награждал, так удивительно, что я еще не кончил прямо в джинсы еще в коридоре. Идем, по дороге я тебе расскажу, как будут спарринговаться ребята. Я уверен, что Тор сделает нашего викинга. И Гаррет расстроится, что его проигрыш увидел Андерс, но в то же время будет рад, что Тор оказался круче… — он поглядел на Дориана и спросил, облизывая губы пошло: — а точно, в душ по очереди, а, любимый?

— О, кто-то хочет продлить свое наказание? — усмехнулся Дориан, глядя сурово на Макса, — терпи до вечера и держи руки под контролем. Хотя ты и, не трогая меня, как-то недовольным не выглядишь, — пробурчал он, идя вперед, а затем остановился и посмотрел на Макса, — я люблю тебя, Макс, ты же знаешь? — улыбнулся он.

— Это я сейчас довольный, погоди, ты снова горячо улыбнешься, пошепчешь на ушко, и я снова в возбуждении и отчаянии. А вообще, если бы не твой запрет, я бы уже обнял тебя за плечи, пока идем к комнате, — и эта мысль жутко раздражает. Не люблю быть ограниченным в таком. Да, я определенно, не люблю, чтоб меня ограничивали в прикосновениях к моему соулу. Я просто надеюсь, что за все свои мучения я буду вознагражден разрешением прикасаться. И тогда целую ночь буду только это и делать. Прикасаться… Конечно, знаю, любимый. И я тоже тебя люблю, — улыбнулся Максвелл, — но вечера жду как никогда.

— Все зависит от тебя, если ты будешь плохо себя вести, то будешь лишён возможности прикасаться, — улыбнулся парень, заходя в комнату и демонстративно скидывая футболку.

Максвелл со стоном повалился на постель, лицом вниз, лишь бы не видеть самое соблазнительное зрелище в мире, которое нельзя было ему трогать.

Вернулись они, когда ребята уже весело что-то обсуждали и от Магнуса узнали, что Гаррет спарринг продул.

— Еще желающие есть? — усмехнулся Тор, глядя на воинов, — хотя сперва, — Тор вытащил из кармана кулон, красивый голубой камень в оправе из белого золота, — наши родители, Локи, мало с кем сближались. Но в свое время была пара соулов. Мутант, который управлял холодом и воительница с мечом. Ее звали Наль. Эти двое любили друг друга и были близкими друзьями наших родителей. В их доме Наль родила ребенка, пока ее соул отправился на важную миссию вместе с отцом. Вот только Один вернулся, а его друг нет. Он погиб и наша мать встречала его со слезами на глазах. Она не хоронила Наль, пока Один не привез тело ее соула.

— Печальная история, но ты зачем ее рассказываешь? — удивленно спросил Локи.

— Кулон Наль подарил ее соул в день свадьбы, — сказал Тор, не обращая внимание на вопрос Локи, — мне было пять и я помню их смутно. Но кулон принадлежит тебе. Ведь имя соула Наль — Лафей, — закончил он.

Локи убрал руки с талии Каса и сделал пару шагов в сторону брата, забирая кулон. Его лицо не выражало ничего.

— Он поэтому не приехал сам? — вдруг спросил Локи, поднимая глаза, — и поэтому попросил рассказать мне все. Один боится, что мы не вернемся. Но зачем тогда он прислал тебя?

— Потому что ты должен знать правду. И потому что мы семья, Локс. И если уж ты и умрешь, то только в моей компании, — улыбнулся Тор, обнимая брата, — ты нашел себе в Ордене классных друзей, которые стали для тебя семьей, но и родную семью забывать негоже.

— Тебя забудешь, — рассмеялся парень, отстраняясь от брата, кулон он все ещё держал в руке, — спасибо, Тор. Я понимаю, почему отец молчал, но я все равно считаю вас своей семьей, пусть я и приемный, — улыбнулся парень.

Кастиэль обнял его, прижимаясь. — Ты узнал о своих настоящих родителях, это же неплохо? — грустно глядя на Локи, прошептал он, воспользовавшись, что Тора уже отвлекли. — И знаешь, не стоит думать о плохом. Мы выживем. Ты меня обещал познакомить и с Одином. Так что, придется нам постараться и дожить до этой встречи.

— Для меня это мало что меняет, — улыбнулся Локи, — приятно знать, что тебя не бросили, но Одина и Фригге я всегда считал родителями и они тебе понравятся. Правда, мама будет чересчур возле тебя хлопотать и понадобиться все терпение, чтобы не сбежать от неё, — рассмеялся Локи, — я думаю, что как только расправимся с Виктором и спасём наших — выбьем отпуск и рваным все вместе ко мне. Родители любят моих друзей. А там и свадьба, я думаю, не за горами. Наши свадьбы — это нечто. Пир будет дней на пять, — сказал мутант, крепче обнимая Кастиэля.