Дональд потер на руке место укола. Оно чесалось. Сильно, как синяк.

Турман кивнул:

— Пожалуй, я с тобой соглашусь. Но она так не считает.

— Она? — Дональд замер, отыскивая взглядом глаза Турмана и гадая, не ослышался ли он. — Какая еще «она»?

Турман нахмурился:

— Та, что заставила меня разбудить тебя. Отдохни пока. Я отведу тебя к ней утром.

Он не мог отдыхать. Время тянулось жестоко и медленно, наполненное неизвестностью. Часов у него не было, а на отчаянные удары в дверь никто не откликался. Дональду оставалось лишь лежать на койке и разглядывать проволочные ромбики, удерживающие матрац над головой, прислушиваясь к журчанию воды в скрытых трубах, ведущих в другую комнату. Он не мог спать. Он не знал, ночь сейчас или день. Масса бункера давила на него.

Когда безделье стало невыносимым, Дональд поднялся и во второй раз прочитал отчет. На сей раз внимательнее. Это не был оригинал: его подпись выглядела серой, а он помнил, что писал синей ручкой.

Он бегло просмотрел описание гибели бункера и свою теорию о том, что обучение руководителей Ай-Ти начиналось в слишком молодом возрасте. Он рекомендовал этот возраст повысить. Интересно, прислушались ли к нему? Может, и да, но проблемы это не решило. Упоминался также и молодой человек, которого он ввел в должность, — молодой человек, задавший вопрос. Его прабабушка оказалась одной из тех, кто все помнил, подобно Дональду. Отчет советовал разрешать вводимому в должность новичку задавать один вопрос. Ведь им вручалось Наследие, в конце концов. Почему бы не показать им, на этой последней стадии обучения, что истина не только одна?

В замке негромко щелкнул ключ. Турман открыл дверь, пока Дональд убирал отчет.

— Ну как, полегчало? — спросил Турман.

Дональд не ответил.

— Идти можешь?

Он кивнул. Идти. Когда на самом деле ему сейчас хотелось с воплями бежать по коридору и пробивать дыры в стенах. Но сойдет и прогулка. Прогулка перед его следующим долгим сном.

В лифте они ехали молча. Дональд заметил, что Турман просканировал его пропуск-идентификатор, прежде чем нажать на кнопку пятьдесят четвертого этажа. Номер этот светился ярко, а кнопка выглядела новой, в то время как большинство других были сильно потерты. Если Дональд помнил правильно, на этом этаже находились лишь припасы, причем те, что, скорее всего, не должны были понадобиться. Лифт замедлил ход, приближаясь к этажу, мимо которого обычно проезжал. Двери открылись, выпустив их в обширное помещение с полками, заставленными орудиями убийства.

Турман повел его по центральному проходу. Тут стояли деревянные ящики со сделанными по трафарету надписями «Патроны», более длинные ящики рядом с ними имели военные обозначения вроде «М22» или «М19». Здесь были ряды полок с бронежилетами и касками, ящики с надписями «Аптечки» и «Пайки» и множество ящиков без обозначений. А за полками, накрытые брезентом, стояли округлые и крылатые силуэты дронов-беспилотников. Его сестра управляла такими на войне, теперь кажущейся бессмысленной и далекой частью древней истории. Но здесь эти реликты стояли в полной боевой готовности, смазанные и укрытые, от них резко пахло машинным маслом и страхом.

Пройдя мимо них, Турман зашагал дальше в тусклом свете, из-за которого склад казался бесконечным. В дальнем конце этого широкого помещения из приоткрытых дверей офиса пробивался свет. Слышалось шуршание бумаг, скрипнул стул, когда кто-то повернулся. Дональд подошел к двери и неожиданно увидел ее.

— Анна?

Она сидела за широким столом для совещаний, окруженным одинаковыми стульями. Перед ней лежали бумаги и стоял монитор компьютера. Когда она подняла на Дональда взгляд, в нем не было изумления, лишь признание факта и усталость, которые не могла скрыть улыбка.

Пока Дональд стоял, разинув рот, Турман подошел к столу, сжал ее плечо и поцеловал в щеку, но Анна не отрывала взгляда от Дональда. Турман шепнул что-то дочери, потом заявил, что его ждет своя работа. Дональд не шелохнулся, пока сенатор не вышел.

— Анна…

К тому моменту она уже встала из-за стола и обняла его, нашептывая что-то утешительное, пока Дональд обмякал в ее объятиях, ощутив внезапную усталость. Ее ладонь нежно прошлась по его затылку, потом замерла на шее. Он тоже обнял ее.

— Что ты здесь делаешь? — прошептал он.

— Я здесь по той же причине, что и ты. — Она отстранилась, разжав объятия. — Ищу ответы. — Отступила на шаг и обозрела беспорядок на столе. — Только, наверное, на другие вопросы.

Всю поверхность стола занимала знакомая схема: структура из полусотни бункеров, накрытая листом стекла. Каждый бункер на ней походил на тарелочку. Стол окружала дюжина стульев. Дональд понял, что это штабная комната, где генералы передвигают пластиковые модельки и ворчат из-за потерь, исчисляемых тысячами. Он прошелся взглядом по картам и схемам на стенах. К штабу примыкала ванная комната, на ее двери на крючке висело полотенце. В дальнем углу расположилась аккуратно заправленная койка. Возле нее на стопке ящиков со склада стояла лампа. Вдоль стен змеились провода удлинителей — признаки помещения, давно превращенного в нечто вроде квартиры.

Дональд подошел к ближайшей стене и присмотрелся к схемам и чертежам. В некоторых местах они висели в три слоя и были исписаны пометками. У него не возникло впечатления, что здесь планируется война. Тут все скорее напоминало сцену из криминального сериала, под которые в прошлой жизни он быстро засыпал.

— А ты не спала дольше меня, — сказал он.

Анна подошла и мягко коснулась его плеча. От неожиданности Дональд слегка вздрогнул.

— На сегодня уже почти год. — Ее рука скользнула вниз по спине. — Принести тебе выпить? Хочешь воды? И еще у меня здесь есть запас шотландского виски. Папа не знает и о половине того, что спрятали в этих ящиках.