Шрифт:
– Мог бы подвезти, но я с отцом, а у него водитель. Пока то да се…
– Иногда хочется просто прогуляться.
Марьяна шла спокойно, неторопливо, но Игнат вдруг понял, что задыхается от нехватки кислорода. Нет, усталость здесь ни при чем. Это от волнения. Если он и устал, то от собственной беспомощности. Не принимает его Марьяна, и это не притворство.
Неужели она так увлечена Конотоповым, что никто другой ей не нужен? А ведь у Сергея Олеговича молодая жена. Да и не тот он человек, который ей нужен.
Игнат – совсем другое дело. Молод, неплох собой, обеспечен. У него блестящие перспективы на будущее. И главное, он не женат.
– А Конотопов не мог выделить машину? – нервно проговорил парень.
– Я не просила.
– А если бы попросила?
– Он дал бы.
Они подошли к дороге. Марьяна слегка сбавила шаг, посмотрела влево и продолжила путь. От ближайшей машины их отделяло метров пятьдесят. В условиях городских улиц это действительно безопасное расстояние для перехода. Но здесь шоссе, машины несутся на скорости, а Марьяне хоть бы хны.
Наверное, она была уверена в том, что ни один водитель не посмеет совершить наезд на такую красоту. Машины действительно стали притормаживать.
Игнат отстал от нее. Когда он появился на трассе, водители почему-то стали недовольно сигналить. Ему пришлось ускорить темп.
Он догнал Марьяну, перевел дух и с укором сказал:
– Нельзя так рисковать.
– Не рискуй.
– Я про тебя.
– А что не так?
– Это межгород, здесь другое движение. Это я тебе как водитель со стажем говорю. И Конотопову скажу.
Марьяна остановилась, повернулась к Игнату и возмущенно повела бровью.
– Зачем?
– Сделаю выговор.
– Не надо.
– Почему?
– Не надо, и все.
– Он твой любовник? – Игнат не должен был задавать этот вопрос, но ревность дернула его за язык.
– Я так и знала! – Она как-то обличительно усмехнулась. – И надо же, не ошиблась.
– Ты не ответила на мой вопрос.
– Сергей Олегович – мой родной дядя. Уйди! – Она махнула рукой в одну сторону, а сама продолжила путь в другую.
Но Игнат не собирался никуда уходить. Парень просто не мог позволить себе отказаться от преследования. Тем более что он обязан был извиниться.
– Я не знал, что он твой родной дядя. Ты должна меня извинить.
– Я должна? – Марьяна скривила губы.
Едва заметно, но с явным пренебрежением.
– Я должен извиниться.
– Извиняйся.
– А он точно твой дядя? – спросил Игнат.
Он не хотел оставаться в дураках. Может, Марьяна врет и на самом деле она любовница Конотопова.
– Сомневаешься?.. – Девушка едко усмехнулась.
– Нет.
– Что нет, если да? Все вы, мужчины, одинаковы.
– Ты говоришь так, как будто у тебя было много мужчин.
Марьяна снова остановилась, но поворачиваться к нему не стала.
– Уходи. – Она закрыла глаза, как это делают, когда пытаются сдержать гневные эмоции.
– Извини.
– Я прошу тебя, уходи!
Ему казалось, что она вот-вот закричит на него, забьется в истерике.
Игнат кивнул, сделал шаг назад. Он действительно перегнул палку. Треск поднялся такой, что впору было бросать все и уносить ноги.
Парень уже повернулся к Марьяне спиной, когда услышал:
– И больше никогда не подходи ко мне.
В ответ он лишь усмехнулся. А вот это вряд ли.
Глава 4
Телефон ожил в самый неподходящий момент. Алексей Антонович ознакомился с отчетом, открыл рот, чтобы задать Конотопову вопрос, а тут звонок. Сергей Олегович сделал вид, будто не услышал его. Он стоял весь внимание и в ожидании смотрел на своего босса. А телефон продолжал звонить.
Конотопов потянулся к трубке, но решил, что брать ее не станет. Поднимет и опустит.
А если это важный звонок? Вдруг кто-то собирается сделать крупный заказ? Ситуация на рынке стройматериалов сейчас напряженная. Поэтому нужно бороться за каждого клиента.
– Возьми трубку. – Алексей Антонович кивнул на телефон.
Конотопов взял трубку, и на его губах тут же выступила елейная улыбка.
– Трофим Степанович!.. Как же вас не узнать! Такие люди!.. – Какое-то время он слушал собеседника, после чего рассыпался в благодарностях: – Спасибо, Трофим Степанович! Очень признателен вам. Марьяна?.. Да, с ней все хорошо. Я обязательно позвоню. До свидания, Трофим Степанович. Всего наилучшего! – Конотопов положил трубку и на несколько мгновений замер, рассеянно глядя на телефон.