— Нееееет... Кирихитооо!!! — кричит Нанами, кидаясь к нему.

Интересно, когда это он слушал, что ему говорят.

Катана опустилась, и на пол упала отделившаяся часть тела, бога войны. Голова покатилась. И Нанами едва не спотыкнулась об нее, когда бежала к демону. Тело Икусагами рухнуло у ног Акиры. По каменному полу, заструилась багровая юшка крови.

Только теперь Кирихито подняв голову на потолок, прикрыл глаза и удовлетворенно вздохнул. Рассчитался. Так и надо поганому козлу.

Нанами застыла в паре шагах. Смотрит так, будто только теперь увидела его истинное лицо. Лицо убийцы. Томоэ не такой. Он бы послушал ее, а этот... Никогда не изменится. Самое страшное, что даже сейчас, не может заставить себя разлюбить его. Злится на него. Боится его. Ненавидит всем сердце, но любит гораздо больше. Ей до боли в груди жаль Икусагами, и не важно, что он похитил ее, бил, мучил. Он не заслуживал смерти. Сердце ноет от вины за то, что не смогла спасти.

Взгляд Акиры с потолка перешел на богиню, когда он чуть повернул голову в бок. Лениво. Устало. Почти неохотно. Нанами смотрит на него, содрогаясь всем телом. Смотрит, как он вытирает окровавленное лезвие катаны, об одежду Икусагами.

— Что ты наделал, Кирихито? — всхлипывает она, приковывая его внимание к себе — Почему ты это сделал...

Демон очутился рядом с ней за секунду, и его пальцы сжали подбородок девушки. Он глазами прожигал, алое переходящее в синеватый оттенок, пятно на ее щеке. Затем застыл на высохшей крови под носом и размазанной по дрожащим губам.

— Молчи — еле слышно, но слишком сердито. Обжигал ее кожу, вишневым дыханием. Нанами ощущает дрожь в его руке, тонет в его глазах. Но сейчас она боится.

Нанами смотрит осуждающе. Напугана. Не понимает, что бог войны подписал свой смертный приговор уже в ту минуту, когда Кирихито заметил ее красную щеку, разбитую губу и кровь, струящуюся из носа. Уже тогда было решено, что он, не жилец. Простить того, кто поднял руку на самое священное, демон был не в состоянии. Он не Томоэ. Великодушие ему чуждо.

Хотя нет.

Он все же проявил благородство. Просто отрубил тупую башку Икусагами. А ведь вся его сущность мечтала медленно, мелко рубить его по кусочками. Упиваться его криками и страданиями. Радоваться, как больной придурок от того, что тот молит о смерти. Но даже тогда, Акира бы не прекратил терзать его тело. И только слезы и страх Нанами заставили, отказаться от этой задумки.

Как жаль. Ведь она была такой сладкой и принесла бы кучу удовольствия.

Вот и, настал самый лучший момент, подарить богине вечность. Чтоб больше ни одна мразь не смела, забрать ее жизнь. Чтоб больше никогда, он Акира не испытывал это унизительное чувство страха, от понимания, что может ее навсегда потерять. Он поставит конец своему главному страху. Сейчас.

— Хватит ныть — раздраженно сказал он.

Истерики девчонки и взгляд полный осуждения начинал бесит. Вот она благодарность за то, что спас ей жизнь в сотый, мать его, раз.

— Ты убил Икусагами. За что? Что он сделал тебе?

« Ну точно дура. И правда что блин он мне сделал? Разве можно беситься от того, что на ее милом личике остались синяки от грубой лапы этого поддонка?! А разбитый нос ее только украшает!!! РРРР.... Нанами ты идиотка!!!»

— За все хорошее — почти выплюнул из себя, убирая в сторону ладони, которыми закрылась от него богиня — Кикуити, поищи ключ от этой железной цепи — она сковывала руки Нанами, и запястья были синими от тяжести браслетов.

Слуга очень быстро их нашел, в юкате погибшего бога войны, и поспешил передать найденное господину. Акира тут же освободил Нанами от оков, но ей уже было все равно.

В воспоминаниях снова картинка, где Акира с полным безразличием склоняет бога войны перерезать ей горло, и та, где он отрубает ему голову. Снова ноющая боль сдавила виски , уничтожая своим жестоким напором. Его равнодушие безбожно сильно ранило ее, вновь. Зачем же теперь Кирихито освобождает от оков. Претворяется снова. Играет в заботливого. Зачем он постоянно так поступает с ней. И когда… Когда он был настоящим? Вчера ночью, когда дарил тепло и умопомрачительную ласку? Сегодня – когда просил Икусагами не медлить и избавится от нее, чтоб отомстить Томоэ? А может, когда убил его? Или же теперь, когда бережно снимает тяжелые железные оковы с ее запястий.

Ятори не понравился этот благородный жест со стороны хозяина. С каждым разом, он все больше убеждался в том, что девчонка ему дорога. Неужели Акира в нее влюбился? Такое невозможно. Умереть и не встать. Господин велик и могущественен, а Нанами лишь пыль, которая попала ему в глаза. И которую просто нужно смахнуть в сторону.

Пошарив во внутреннем кармане, заляпанного кровью плаща, Акира вытащил колбочку со светящейся, прозрачной жидкостью. Очень была бы похожа на обычную воду, если бы так ярко не светилась. Подарок мошенницы, Исохимэ.