Кто-то тряс меня за плечо. В смутном свете костра надо мной маячило лицо Хенрика, и на какой-то миг мне показалось, что весь вчерашний день мне просто приснился, а теперь я наконец проснулся. Не может же одно и то же повторяться два раза!

— Рамирес! — прошептал Хенрик.

Выглядел он ужасно — я впервые видел неустрашимого террориста в таком состоянии. Если бы я не знал Хенрика раньше, я бы подумал, что он насмерть перепуган.

— Рамирес!

У меня мелькнула ужасная мысль, что теперь свихнулся и Хенрик.

— Ты ошибаешься, — сказал я, как можно мягче, — это же я, Олаф.

— Я еще не идиот, — злобно ощерился он, — во всяком случае, не такой, как ты. Говорю тебе, я только что видел Рамиреса. Он там…

— Где?

— Там, в темноте. Он стоит рядом вон с тем деревом!

Я послушно вытаращился во тьму, но никого не увидел.

— Хенрик, дружище, там никого нет. Тебе померещилось!

— Сказано тебе, он там! Он просто прячется! Стоит и прячется.

— Старик, успокойся! Рамиреса больше нет. Он утонул. Ты и сам видел.

— Он что, тоже свихнулся, да? — Карс сидел в своем спальном мешке, хлопая глазами и с ужасом наблюдая всю эту сцену.

Я сквозь зубы прошептал:

— Не знаю. Разбуди дока.

Хенрик сделал несколько неуверенных шагов в сторону, где, по его мнению, скрывался Рамирес, но я схватил его за плечо. Удержать его ничего не стоило — он, видимо, и сам не очень рвался встретиться с утонувшим рейнджером.

— Что там у нас? — устало сказал док, протирая глаза. Он, похоже, так привык, что его будят посреди ночи, что даже не удивился.

— Хенрик видел Рамиреса.

— Этого еще не хватало, — вздохнул док.

— Вы тоже думаете, что ему померещилось?

Док пожал плечами:

— А вы что думаете?

Я, к собственному своему удивлению, сказал:

— Не знаю. Но ведь той ночью все мы видели какого-то Скитальца, верно? Может, это опять он?

— Верите в оборотней? — спросил док.

— Тут что-то неладно, как это ни называй.

— Это Рамирес, — спокойно сказал Чоро. — Я вам говорить, он не умереть. Он просто уходить.

— Ничего себе…

— Чушь, — сердито возразил Хенрик, постепенно приходя в себя. — Не делайте из меня идиота. Я отлично видел, что Рамирес утонул. Но… это и вправду был он. Я его узнал.

— Ты просто увидел кого-то в темноте, — сказал я, — и решил, что это — Рамирес. Может, нас кто-то преследует. Я и сам это чувствую.

— Как можно чувствовать, что тебя кто-то преследует, Олаф? — спросил Карс.

— Не знаю, дружище. Но мне целый день казалось, что кто-то наблюдает за нами.

— А! — воскликнул Хенрик. — Тебе тоже?

— Что значит «тоже»?

— Я не хотел говорить. Думал, это мне мерещится.

— За нами все время следить, — безразлично заметил индеец, — следить, как только мы выходить в лес.

— Что ж ты сразу не сказал, дурья голова?

— Какой есть разница? — невозмутимо ответил Чоро. — Вы сюда идти. Вы с ними говорить. Если они не хотеть говорить, они вас убивать.

Хенрик, которого страх и ярость довели до белого каления, подскочил к Чоро и встряхнул его за плечи.

— Ты нарочно затащил нас сюда, сволочь? Чтобы перебить по одному?

Я оттащил его.

— Хенрик, не болтай ерунды. Мы отлично знали, на что шли. Да он и не скрывал, что тут опасно.

— Не доверяю я этому дикарю, — твердил Хенрик.

— Ты никому не доверяешь.

— Вы мне тоже. Так и будете утверждать, что я никого не видел?

— Принять в темноте куст или просто клочок тумана за фигуру человека не так уж трудно, — сказал наконец док, — особенно если учесть, в каком мы все состоянии…

— Той ночью все мы точно что-то видели, — возразил я, — и это был человек. — И неуверено добавил: — Во всяком случае, нечто похожее.

Док вздохнул.

— Что толку гадать.

— Ложись спать, Хенрик, — сказал я. — Мы с Карсом отдежурим. Все равно скоро наша вахта.

— Не обращайтесь со мной как с идиотом, — вспылил Хенрик.

Я твердо сказал:

— Я тебе верю. Хватит с нас Рамиреса. Мы ему не очень-то поверили, и вот что случилось.

Всю ночную вахту, пока нас не сменили док с Чоро, я просидел, изо всех сил таращась в темноту, но ничего не увидел.