– Приди в себя! – прикрикнул Уэйн. – Ты уже даже не замечаешь, что говоришь словами Джейсона, когда он только вернулся.

– Потому что он был прав! Тебе плевать на нас!

Дик попытался вскочить, но движение вышло слишком резким, и он завыл от боли. Брюс, которому надоело пытаться достучаться до разума воспитанника, силой заставил его лечь, только усиливая разрывающие мозг ощущения.

Дик устал. Смертельно устал от боли. Смертельно устал от сочувственных взглядов, от собственных мыслей, от попыток семьи поговорить. И ненавидел себя всем сердцем за каждое слово, сказанное близким.

Он должен был оттолкнуть их. Должен был сделать так, чтобы они не видели его, пока он не вернет себя.

– Если ты хотел остаться один, то мог просто попросить, – глухо сказал Брюс. – Я – не Тим, и тем более не Дэмиен. И я все понимаю. Кроме способа, который ты выбрал, чтобы остаться в одиночестве.

– Уйди, Брюс, – простонал Грейсон. – У меня нет на это сил.

Наставник тяжело вздохнул и вышел.

– У меня нет сил, – вновь прошептал Дик. – И я не хочу вас мучить. Почему вы не дали мне умереть? Почему помешали убить себя? Почему мне так больно?

Бормоча что-то несвязное и покачиваясь на волнах боли, Грейсон уснул.

В своей комнате Тим разбирался в данных, которые получил с бэт-компьютера. Сопоставлял факты и пытался вычислить точное место, в которое ночью он нанесет визит.

От дела его отвлек страшный, полный боли и безумия крик.

Тим дернулся, но тут же остановил себя. Теперь это были не его проблемы. Дик отогнал от себя всех и мог бороться с кошмарами сам сколько угодно.

Через несколько минут крик повторился.

А еще через минуту в комнату Тима бесцеремонно ввалился хмурый сонный Дэмиен.

– Рядом с моей комнатой находиться невозможно, – пробурчал мальчишка, бухнувшись на кровать.

– Оставайся, – вздохнул Дрейк, понимая, что теперь он единственный относительно близкий Робину человек. – Если будет нужно, можешь остаться здесь на ночь. Меня не будет.

– Отец же велел нам сидеть дома.

– У меня появилось дело, – неохотно пояснил Тим. – Личное. И очень важное. Расскажу, если все получится.

Дэмиен его уже не слушал. Измотавшись за ночь, расстроенный мальчишка уснул, растянувшись поперек кровати брата.

Кошмар не отпускал. Дик даже не был уверен в том, что проснулся. Различить вымышленное и реальное для него было все сложнее, а постоянная боль, сопровождавшая каждое движение, только подстегивала воображение, вызывая галлюцинации. Грейсон не знал, насколько мощные, и не всегда понимал, в какой момент галлюцинирует.

Осознание реальности происходящего пришло вместе с открывшейся дверью. В кошмаре не было бы Альфреда.

– Вам нужно принять лекарства и немедленно лечь, – строго произнес дворецкий.

– А тебе нужно…

– При всем моем уважении, – перебил Альфред. – Те грубые слова, которые вы подготовили для меня, можете засунуть себе в задницу, сэр.

Дик прикусил язык и покорно взял лекарство. Ссориться с Альфредом, да еще и когда он в таком настроении – хуже самоубийства.

– Что это? – спросил Грейсон, когда нечаянно раскусил одну из таблеток, которая оказалась невероятно горькой.

– Обезболивающее, – пояснил Пенниуорт. – В вашем состоянии не повредит.

– Может, стоит тогда принять больше? В моем-то состоянии, – по инерции грубовато отозвался Дик.

– Я не для того не спал несколько ночей, пытаясь спасти вас, чтобы сейчас дать вам себя угробить.

– А не надо было меня спасать!

– Мастер Ричард! – на мгновение Дику показалось, что Альфред его ударит. Но дворецкий сдержался и продолжил. – Глупый мальчишка! Вы гоните от себя всех, но не видите, что они хотят помочь. Что они любят вас. Вам никогда не справиться с этим одному! И если еще раз я услышу от вас глупости про то, что вам лучше было бы умереть – я всыплю вам розгами.

Грейсон хотел было что-то ответить, но Пенниуорт обнял его. Крепко и бережно.

– Альфи…

– Вам нужна семья, мастер Ричард. Всегда была нужна, – ласково проговорил дворецкий. – То, что с вами случилось – ужасно. Но не дайте этому подчинить вас. Я верю, что вы справитесь.

– Оно уже подчинило, Альфред, – прошептал Дик. – Оно во мне. И я не знаю, как защитить вас от этого.

– Позвольте нам защитить вас, – Пенниуорт отпустил его и тепло улыбнулся. – Вернитесь в постель. Через час я принесу вам поесть. Полагаю, что этот пункт вашего затворничества вы не продумали.