– Ты обидел его, – успокоившись, сказал Дэмиен. – Он имеет право злиться.

– Забери меня в поместье, – тихо попросил Дик. – Брюсу нужно сделать уйму тестов, Альфреду взять анализы. Я все еще чувствую себя неуверенно. Нужно убедиться, что все сработало.

– Дик?

– Не хочу здесь оставаться, – неохотно признался Дик. – Так будет, лучше, Дэми.

– Переедем, как только сможешь нормально ходить, – сдался мальчишка. – Если ты действительно этого хочешь.

– Хочу, – подтвердил Грейсон.

Приглушенный звук удара по стене не сулил ему ничего хорошего.

Ближе к вечеру Дик окончательно пришел в себя. Он таскал Дэмиена на руках, не давая возможности отбиться, кружил Барбару и чувствовал себя безумно счастливым. Даже то, что озлобленный Джейсон остался в полном одиночестве, не беспокоило. Грейсон искренне считал, что после всего, что с ним произошло, он заслужил хотя бы один вечер без чувства вины.

Впрочем, долго наслаждаться идиллией не пришлось. Барбаре позвонил отец, и она сорвалась к нему. А Дэмиен, виновато глядя на брата, сообщил, что собирался в эту ночь отправиться в патруль вместе с отцом. Дик не возражал и пообещал мальчишке, что встретится с ним уже в пещере.

Дик не знал, как помириться с Джейсоном, и решил дать ему немного времени.

Долго собирать вещи не пришлось – его сумка и рюкзак так и остались нетронутыми с тех пор, как Миднайтер вернул его домой. Оставалось разве что пристроить куда-нибудь мягкую игрушку, с которой Грейсон не желал расставаться.

– Ублюдочный трус. Только и можешь сбегать, да? – раздалось за спиной.

Дик осмотрелся по сторонам, а затем уставился на брата.

– О, так ты со мной разговариваешь? Неожиданно.

Джейсон дернул щекой и сжал кулаки.

– Зачем ты вообще вернулся?

– Вернулся, потому что хотел, – устало ответил Грейсон.

Ссориться не хотелось. Хотелось покрепче обнять обиженного младшего брата и забыть обо всем, что случилось за последний месяц. Но Джейсон был настроен иначе.

– Свалить тебе тоже хотелось, – напомнил он. – Лицемерный урод.

Тодд кипел от злости и не собирался этого скрывать. Обвинения копились слишком долго, чтобы сейчас он мог сдерживаться.

– Да, – тихо проговорил Дик. – Я забыл, что ты у нас самый правильный и никогда никого не бросал.

– Заткнись…

– Не предавал и не подставлял.

– Закрой рот! – прокричал Джейсон. – Ты клялся мне, что не оставишь. Обещал, что мы разберемся со всем и будем нормальными людьми. А сам ненавидел меня все это время! Гребаный трус!

Взбешенный Грейсон неожиданно сильно толкнул брата в грудь. Тодд отлетел к стене и удивленно уставился на него.

– Говори что хочешь, – все так же, не повышая тона, продолжил Дик. – Называй меня как хочешь. Но не смей называть меня трусом. Я ушел. Когда меня прижало, я убежал подальше, но ты даже не знаешь, от чего я бежал.

Пальцы старшего брата сомкнулись на горле у Джейсона.

– Пошел ты, – упрямо просипел Тодд, не оставляя попыток вырваться.

– Ты всегда тупеешь, когда тебя загоняют в угол, – Грейсон странно ухмыльнулся. – Ты ведь до сих пор не прочитал те документы, которые украл еще в мае, так? А я вот прочитал. Там много интересного. Особенно о том, как Хоуп с Эдрианом делали своих солдатиков.

– Отпусти меня.

– Людей накачивали наркотиками, и, пока они выли от дикой боли, им внушали приказ. Один-единственный, который запускал вторую часть процесса. Они выполняли его, чтобы избавиться от боли, а потом их мозг начинал перестраиваться, превращая их в послушных идиотов. Знаешь, что было моим приказом, Джейсон? Знаешь?!

– Убить меня, – прохрипел Тодд, чувствуя, что дышать с каждой секундой все труднее.

– Убить тебя! – крикнул Дик, прикладывая брата затылком о стену. – Догадываешься, что случилось на крыше? Когда ты слетел с нее, а в меня опять влили этот гребаный наркотик? Догадываешься?!

Джейсон глухо застонал от еще одного удара о стену.

– Догадываюсь.

– Барбара несколько ночей изучала эти файлы. Просмотрела все, что только могла. Был идиотский случай: две сестры-близняшки. Одна чем-то не угодила Нику, и ее казнили. В качестве приказа очередного солдатика. А потом он случайно увидел вторую, – с каждым словом чувствовалось, что Дик перегорает. – Он перегрыз ей горло, Джей. Зубами. Винишь меня в том, что я сбежал – пожалуйста, вини сколько хочешь. Я рядом с тобой не мог находиться дольше пяти минут. Но не смей называть меня трусом.

Грейсон отшвырнул брата в сторону и отвернулся.

– Ты… – просипел Тодд, потирая горло.

– Я и без тебя знаю, что трус.

Хлопнув входной дверью, Дик ушел, оставив Джейсона наедине с новой информацией.

В висках стучало. Джейсон все никак не мог подняться с пола, не мог даже пошевелиться. Слова брата засели в голове, выбив всю злость и оставив только обиду и чувство вины, грозящее сжечь изнутри. Тодд не знал, сколько он так просидел на полу, прежде чем осознал, что беспомощно кричит.