Его самочувствием, кроме учителей, поинтересовались только Киоко и Уруми. Остальные, надо думать, не будут огорчены, даже если страшный Йома вообще кони двинет. Они знают, что случившееся - недоразумение и стечение обстоятельств, но свой кратковременный смертельный ужас ему не простят, как и вообще его пугающее присутствие в школе каждый день. Жизнь - такое дерьмо, что даже осиный рой порою кажется пустяком.

После обеда Тео снова пошел спать: ударная доза обезболивающего сделала его сонным.

Проснулся только под вечер, зевнул, выглянул в окно: смеркается. С храмового двора доносится веселый шум - играют в 'три-пять-семь', судя по массовым хлопкам в ладоши.

Тео оделся, осмотрел свое лицо в зеркало - вроде, не так уж и ужасно все выглядит, таблетки сделали свое дело. Если так и дальше будет продолжаться - вернется домой нормальным, может, мама даже и не заметит ничего.

Он вышел из здания и пошел к храму. Вряд ли его там будут рады видеть - но не сидеть же ему в полном одиночестве. Однако во дворе, где учителя организовали игры, нашлась только Уруми.

– А где Киоко?
– спросил Тео.

Уруми заговорщицки оглянулась и потянулась к уху мальчика.

– Пошла в парк потренироваться, - тихо шепнула она.

– А почему шепотом?

– Туда нельзя без учителей. Это в четверти ри по склону отсюда.

– Хм... Так тут еще и парк есть?

– Ага. Речка, которая образовывает водопад, течет вокруг горы и там дальше каннуси когда-то развели русло на несколько каналов, сделали небольшой такой дикий парк. Учитель сказал - у водопада гораздо интереснее, но парк все равно очень живописный, раз уж с водопадом не вышло. Хорошее место для медитаций. Тут шумно, и Киоко пошла туда потренироваться в тишине. Там даже пруд есть с уточками.

– Одна пошла?

– Ну да.

– Ладно, я схожу за ней. Нельзя в одиночку в такой глуши гулять.

Дорогу Тео нашел без проблем - тропинка, вытоптанная ногами многих поколений священнослужителей, не заросла и по сей день благодаря регулярным экскурсиям.

Парк представлял собой практически дикую территорию, за которой никто и никак не присматривал в садоводском понимании. Русла каналов, выложенные камнем, образовывали два почти замкнутых концентрических круга, в центре которых находился прудик, также с вымощенным камнем дном и берегами. Речушка, пробегая по замысловатому маршруту каналов, впадала в пруд, а уже из него убегала дальше в свободный путь. Дорожки между каналами и прудом вымощены камнем, в центре пруда - крохотный островок с одинокой сакурой, которой, должно быть, лет немало. К островку ведет цепочка массивных камней с плоской верхушкой. В общем, труда в создание парка было вложено немерено, однако его создатели давно ушли к своим богам, а их творение - вот оно.

Киоко с белом тренировочном костюме Тео заприметил почти сразу. Девочка выполняла какое-то упражнение из восточных рукопашных систем, и ее светлая фигурка хорошо выделялась в медленно сгущающихся сумерках.

Мальчик остановился поодаль вне ее поля зрения. Наблюдая за тренировкой, он невольно восхитился той непривычной пластикой и грацией, которые переполняли каждое движение. Быстрые и энергичные блоки и удары, стремительные смены стойки и позиций очень красноречиво объясняли, почему к восточным системам применяется слово 'искусство'.

Та система рукопашного боя, которой обучил Тео отец, напрочь лишена какой бы то ни было красоты. В то время как на востоке боевые школы превратились в целостные системы всестороннего развития, рукопашный бой, разработанный дроу, был пусть и очень эффективным, но всего лишь вспомогательным методом самозащиты. Отец не раз говорил, что безоружный бой - это предельная крайность, и драться таким образом допускается только в ситуациях, когда иного выхода уже не остается. Рукопашный бой дроу - воплощение простоты, беспощадности и эффективности, и красота - не то слово, которым можно его описать.

Когда Киоко завершила серию стремительных упражнений, Тео кашлянул, привлекая внимание, и подошел ближе.

– А, Тео-кун, ты уже выспался?
– спросила девочка, обернувшись.

– Ну вроде того.

– А что тут делаешь? Пришел парк посмотреть?

– Ага. Уруми сказала, что ты тут, и я подумал, что в такой глуши не стоит гулять в одиночку.

Киоко хихикнула:

– Вообще-то, я вполне могу о себе позаботиться. Но все равно спасибо. Как самочувствие?

– Нормально, если не считать опухшую рожицу. А как называется та система, по которой ты тренируешься?

– Каратэ, школа Вадо-рю.

– Со стороны выглядит здорово, - одобрил мальчик.

Киоко подошла к берегу прудика, перешагнула на ближайший камень, присела и умыла лицо, разгоряченное после тренировки. Тео не стал подходить ближе: ей вполне может стукнуть в голову идейка побрызгаться. Даже взрослые иногда любят так делать, а уж Киоко...

А вот действительно, что он будет делать, если девочка возьмет и каким-то образом хлюпнет в него водичкой с восьми метров и попадет? Магические краски совершенно лишены водостойкости, одна капля способна разрушить заклинание - и тогда Киоко поймет, что перед нею - не человек. Что дальше? По логике, которую упорно вдалбливал в его голову отец, ее придется убить.