Молчание. Никто не говорил то, о чем все думали: человек с поврежденным разумом не нужен королю. Руарка не вышло бы вернуть домой и забыть, как было с жертвами неудавшегося порабощения. Он был Силовиком, был сильным и умелым, а с поврежденным разум он будет опасен.

– Мы с Галани подумали, что ему можно помочь исцелением разума, - тихо сказал Роан. – Разве не так раньше помогали людям?

Флинт не ответил. За простой просьбой лежало много вопросов. Галани прошептал:

– Подойди к двери, Оуэн.

Он понял, что может встать, хотя все вокруг наклонилось, а желудок сжался. Он шел, шатаясь, а потом пришлось схватиться за прутья обеими руками, чтобы стоять.

– Ты можешь? – тревожно прошептал Галани. – Можешь ему помочь?

Боги, он так устал. Он хотел лечь и никогда не вставать.

– Не знаю, - прошептал он. – Я давно так не использовал силу. Если вреда слишком много, то я смогу лишь немного его успокоить. И одного раза может не хватить.

– Но мы можешь помочь?

Его ноги подвели, он рухнул на пол. Галани присел за прутьями. Роан стоял, присматривая за Брокком.

– Я здесь, а Руарк в лазарете. С чего король меня выпустит?

– Мы можем принести Руарка сюда. Сколько тебе нужно времени?

– Если повезет, ночь. Вероятнее – несколько ночей. Вам нужно Забвение, он должен крепко спать. Галани, это не сделать без ведома остальных. Стражи должны согласиться. И Брокк… - не нужно было заканчивать, порабощенный Брокк донесет обо всем королю.

– Кельдек будет рад, если один из его лучших воинов вернется к работе, - сказал Роан.

– Да. Если бы это было вчера, он бы позволил мне попробовать.

– Не думай об этом, - сказал Роан. – Скажи, если был бы шанс, ты бы попробовал?

Он прижался головой к прутьям, закрыл глаза.

– Галани, - прошептал Роан, - поговори с Брокком. Отвлеки его. Скажи, что он может выпить эль, - мужчина ушел, Роан склонился к лидеру. – Есть план, - прошептал он. – Как вытащить тебя отсюда.

Флинт ощутил дрожь ужаса.

– Нет! Я ошибся и не хочу, чтобы кто-то платил за это. Не рискуй собой или кем-то из отряда, - он хрипло вдохнул. – Они в порядке? Остальные ребята, Блеск и его народ? Ты еще управляешь всем?

– Меня еще не отстранили, но это вопрос времени. Мы уверены, обучением займется отряд Волка, может, и Быка, ведь времени мало. Но потерь никто не хочет. Оуэн, люди поддерживают тебя. Они понимают, почему ты это сделал.

– Им стоит забыть меня. Они должны думать о выживании.

– До середины лета? – едва слышно сказал Роан.

Молчание было полно того, что было опасно говорить.

– А ты? – добавил Роан. – Ты хочешь лишь дожить?

– Мое выживание не имеет значения.

– А Руарк?

– Я заперт и жду наказания. Я даже стоять не могу. Я потерял доверие короля. Я хотел бы помочь Руарку. Он был хорошим.

– Ты можешь его вернуть.

– Я могу попробовать и провалиться.

– Хоть попробуй. И еще…

Галани вернулся, у поста стража кто-то звенел ключами.

– Ты поможешь? – смело спросил лидер отряда Быка. Что-то в его тоне заставило Флинта замереть. Что-то напомнило ему о павших товарищах, о нем, склонившимся над мертвым, шепчущим почти забытую молитву. Он подумал о строке в старой песне: «И воин я с мечом в руке». Как он мог не помочь Руарку?

– Если вы все устроите, я попробую. Но ничего не обещаю.

– Спасибо. Роан говорил, что ты поможешь. Не знаю, когда, но будь готов. Времени почти нет.

Глава двенадцатая:

Руарк все же уснул. Как и Толег, что устал после очередной утренней борьбы с раненым воином, так что он не возражал, когда я предложила ему уйти в его комнатку, а меня оставить вместо себя. Мы справлялись без Сции, которой нездоровилось. Два стража Руарка сделали перерыв на еду и воду, что принес всем нам человек из отряда Быка. Я взяла свою долю. Из-за Руарка мы были постоянно напряжены, такая тишина не длилась долго.

И оставался Флинт. Мне рассказали, что он был заперт в темнице в Летнем форте, что король так разозлился, что едва мог говорить. Я слышала, что Кельдек планирует особое наказание для ослушавшегося лидера отряда на Собрании. Оуэн Быстрый меч был любим не всеми. Люди считали его мятежником, и я бы посмеялась при других обстоятельствах. Его знали как своенравного и не глупого. И люди знали его как фаворита Кельдека, которого король часто прощал. А теперь он был свергнут.

Один из стражей пришел забрать мою чашку.