Потом Мэгги аккуратно заворачивает ее в большое полотенце и помогает подняться, чтобы выйти из ванной. Ведет, обнимая за плечи в комнату, где переодевает, как куклу, и укладывает в постель.

– Сейчас придет доктор Робардс…

– Нет! – впервые разлепляет пересохшие губы Бэт. – Я никого не хочу видеть! И ты! Уйди! Прошу… Морган…

Она слышит, как внизу ожесточенно спорит с Гленном и Риком Морган.

– Я хочу только Моргана… пусть придет Морган…Только он!

И Морган приходит. Он всегда приходит. Всегда рядом с ней, когда он ей нужен. Он никогда ее не бросит, как они. Никогда!

Он успокаивает Бэт, уверяя, что Гленну, наблюдавшему все со стороны недавно, только показалось, что она может напасть на Тару. Что это все даже не стоит принимать близко к сердцу. И напоминает, что сам был свидетелем ее приступов, и никогда она не приближалась к нему с намерением причинить вред. Даже в темноте…

Уверяет ее, что она никогда не сможет причинить вреда тому, кто ей близок и дорог. Никогда. И она ему верит. Потому что хочет в это верить. До безумия хочется в это верить. Иначе как ей остаться сейчас с ними, когда они видели ее иную темную сторону? Она так и не смогла ее скрыть, как бы ей этого не хотелось.

В доме Мишонн нервозности и неловкости нет. С ней спокойно. Она никогда не задает лишних вопросов. И никогда не касается тебе, когда тебе этого не надо. Никогда не лезет в душу. С ней можно просто сидеть и молчать. И чаще всего так и происходит - они молчат, а говорит только Морган. К примеру, о том, как постепенно успокаиваются люди в Александрии.

– Время лечит любые раны, - говорит он, протягивая обеим по баночке холодного лимонада. Часть привезенных запасов из того проклятого грузовика. – Все забывается.

– Нет, есть вещи, которые нельзя забыть. А значит, нельзя простить, - отзывается Бэт. Мишонн смотрит внимательно на нее поверх разноцветной банки. С таким выражением в глазах, что она чувствует впервые странную неловкость от того, что сказала. А потом все же решается задать вопрос, который иногда всплывал в ее голове:

– Тогда, когда мы бежали с фермы, мы бросили Андреа. Мы думали, что она умерла. И оставили ее там. Одну. Когда-нибудь… когда-нибудь она говорила о нас? Что чувствовала при этом? Злость? Ненависть?

– Андреа? – переспрашивает Мишонн. Ее глаза вмиг чуть тускнеют. Спустя секунду она качает головой. – Вспомни, как она пришла к вам. Как радовалась, что вы живы. Как сочувствовала вашим потерям. Она всегда была частью вашей семьи. И меня… она всегда была и останется частью меня.

– Я немного ее знала, - признается Бэт. – Но уверена, что она была замечательная. Тебе ведь не хватает ее?

– Нам всегда не хватает тех, кого уже нет с нами. Мне не хватает Андреа. Рику не хватает твоего отца. Это невосполнимые потери для нас.

Бэт с трудом сдерживает вопрос на губах, который так и рвется сейчас из нее.

А меня? Вам не хватало меня, когда меня не было с вами? А потом ловит себя на мысли, что ей больно от того, что она так и не сумела стать такой, как Андреа. Достаточно сильной, чтобы принять.

– Она просто приняла то, что случилось, - говорит Мишонн, будто читая ее мысли. – Как данность. Сейчас настолько все переменчиво вокруг, что просто надо принимать как данность то, что происходит. Если ты не можешь изменить что-то, то разумнее это просто принять, разве нет? А если можешь изменить, то меняй.

Бэт не может переглянуться с Морганом при этих словах, настолько они похожи на те, что когда-то говорил сам Морган ей. Он улыбается, а потом смотрит на Мишонн со странной теплотой в глазах. И Бэт вдруг понимает, что они чем-то похожи – Мишонн и Морган. И дело не только в цвете кожи. И не в том, что оба спасли их с Андреа, когда они так нуждались в помощи.

Неудивительно, что они сейчас становятся так близки за то время, что делят одну крышу. И неудивительно, что Бэт почему-то вдруг чувствует себя лишней сейчас.

Потом они говорят о братьях Рейвен. Бэт видит, что Мишонн искренне скорбит о смерти младшего.

– Иногда он мне очень напоминал тебя, Бэт. Такой, какой я тебя запомнила в тюрьме. Надеюсь, Рику хватит сейчас мудрости не давить на Алекса. Он как лоза. Гнется, если сгибать. Но и переломится, если сделать это слишком сильно. А лоза, переломившись, может больно ударить… Когда он собирается ехать за телом брата?

– Ты ведь не собираешься выехать с ним, правда? – спрашивает Морган, сразу же насторожившись при этих словах. – Ты ранена, не забыла?