— Могу, — доктор Меэрике улыбнулась Бяке-Задаваке, уже без малейшей насмешки. — Это чувство было знакомо вам в те времена, когда вы не были еще таким задавакой и своим выдающимся актерским мастерством вызывали в зале веселый безудержный смех.

Бяка-Задавака мгновение колебался между тем, обидеться ли на «задаваку» или обрадоваться «выдающемуся актерскому мастерству», но потом вспомнил про сложившуюся ситуацию, оценил расстояние между собой и блистательным дворцом правителя и склонился к тому, что в рассуждениях доктора Меэрике есть свой резон.

— Немедленно пойдем к Шоко-Роко и потребуем объяснений, — решил он, узнав еще и о том, что пчелу Жужу ни с того ни с сего заключили в клетку.

Но у парадной дворцовой лестницы стояли на часах Лопоухий и Носатый.

— Куда?! Да вы что, маркиз, ночью нам на руках пришлось оттащить вас подальше от дворца, а вы хотите, чтобы мы вас впустили вовнутрь! Ни за что. Имейте в виду, правитель занят сейчас работой над совершенно секретным планом и не хочет, чтобы кто-то об этом пронюхал, поэтому мы вам об этом ни словечка не скажем и не просите. Правда, Носатый? — обратился Лопоухий за поддержкой к приятелю.

— Будем молчать, как медные тарелки, — нашел Носатый самое точное, по его мнению, сравнение.

Доктора Меэрике они все-таки пропустили, потому что на ее счет специальных указаний не поступало.

— Поспешите, пожалуйста, к Тельняшкину и передайте ему, чтобы он как можно скорее собрал днище у своего парусника — он обещал это сделать, — обратилась доктор Меэрике к Бяке-Задаваке. — Похоже, нам надо покинуть этот остров, как можно скорее.

И тут же доктор Меэрике пожалела о том, что произнесла это вслух.

— Ага! — вскричал Лопоухий и загремел медными тарелками, да так оглушительно, что из ближайших кустов стали выглядывать секретные агенты — тайная охрана дворца. — Слышал, Носатый? Днище приделывают, да еще в спешном порядке. Вот она и тайна, которую Шоко-Роко приказал нам выведать. Беги к нему и доложи все как есть. Да смотри про меня не забудь — пусть правитель и меня похвалит.

— Бегите же! — шепнула доктор Меэрике Бяке-Задаваке. — Предупредите Тельняшкина, пока не поздно. Ох, как все неудачно складывается! — и она поспешила во дворец. Но как она ни торопилась, Носатый прибежал первым и все доложил правителю.

— Так чем же вы, дорогая доктор Меэрике, недовольны на нашем острове Сладкая Отрада? — шоколадным голосом поинтересовался Шоко-Роко, выходя навстречу. — Наверно, эта глупая пчела сбивает вас с толку. Я должен ее наказать за это, как ни прискорбно. Мне жаль и добрейшего Тельняшкина, но придется наказать и его за то, что ему в голову взбрела дикая мысль что-то строить, приделывать, словом, поработать вместо того, чтобы лакомиться, играть и веселиться. Ваше дело — безделье, а уж остальное — мое дело.

Он подал Носатому знак, и тот, с ужимками и прыжками, удалился. Уже в дверях ему пришла в голову какая-то мысль:

— Многоуважаемый правитель! Лопоухий просил передать, чтобы вы его тоже похвалили! Не меньше, чем меня. — И добавил от себя:

— Но и не больше.

Шоко-Роко благосклонно усмехнулся.

— Благодарю вас обоих, дорогие вы мои болваны. А теперь выполняйте с Лопоухим, что я велел. И без промедления! Если Тельняшкин будет сопротивляться, приволоките его силой.

Доктор Меэрике про себя обрадовалась, что успела предупредить Тельняшкина, а от правителя решительно потребовала:

— Немедленно освободите пчелу Жужу и прикажите поднять со дна морского нашу красную моторную лодку. Мы уплываем немедленно, нам тут делать нечего. Лично я не желаю оставаться на этом отвратительном острове ни минуты.

— О чем вы говорите, доктор Меэрике! — Голос правителя был по-прежнему полон благожелательности. — С этого очаровательного острова еще никто и никогда не хотел уехать. И никто никогда его не покидал…

— Покидал, — отрезала доктор Меэрике. — По крайней мере один человек, про которого я знаю наверняка. Моряк. Не припоминаете?

На мгновение круглое улыбчивое лицо Шоко-Роко вытянулось и позеленело, как весенний огурец, но он тут же взял себя в руки.

— Ах, этот. Да, действительно. Этот случай — пятно на весь наш замечательный остров. Но должен заметить, что это единственный случай за все время моего правления, и уж будьте уверены, больше такое не повторится, дорогая доктор Меэрике.