–– Хорошо, тогда я поговорю с вашим автомехаником.

–– Автомеханик… Лёша в больнице! Мастерская на сегодня закрывается!

–– Но мне нужна моя машина! Срочно!

–– Вы что, русского языка не понимаете?! Лёшка разбился!

–– Разбился? Какой ужас! Я знаю, что именно он занимался моим автомобилем. И, как я понял, он ещё не готов. Но вы сами можете закончить работу.

–– А это очень срочно?

–– Да, я ещё сегодня утром должен был выехать, но из-за поломки…

–– Ладно, я попытаюсь.

В результате он приехал в больницу только через 6 часов.

–– Марья Дмитриевна! Как Лёша?

–– Очень плохо. Господи, это я во всём виновата!

–– Но почему он разбился? Что там произошло? Кто-нибудь ещё пострадал?

–– Нет, больше пострадавших нет. Я не знаю, что там произошло, он не говорит. И зачем же он туда поехал… – Марья Дмитриевна плакала, закрыв лицо руками.

–– Куда?

–– Ч… Чёртов Овраг.

–– Что?! К… какого хрена он вообще туда попёрся?! Извините, но у меня нет других слов. Он что, больной?! Хотя раньше я за ним такого не замечал.

–– Я не знаю. – ответила Марья Дмитриевна.

Она решила промолчать, не говорить о пьянке, вспоминая слова сына, сказанные после предыдущей аварии: «Только бы Валерка не узнал, что я был пьяный. А то он действительно возьмёт и уволит меня». Сейчас не о каком увольнении не могло быть и речи, но всё же…

–– Марья Дмитриевна, что у него?

–– Валера, у него позвоночник сломан.

–– Что-о?! Какой ужас!

–– Валера, он уже никогда не встанет! Господи, это я во всём виновата!

–– А к нему можно?

–– Можно.

Валерка зашел в палату.

–– Ну здравствуй, Лёша. Как же это так? Как тебя угораздило? Ладно, ничего не говори, только ответь на один вопрос. Какого хрена ты попёрся к Оврагу?

–– Валера, я ничего не помню. Какой-то провал в памяти. Я даже не помню, как за руль садился.

–– Да-а, дела… Света, а ты-то куда смотрела?

–– А меня в городе не было. Мы с Леночкой в доме на Вавилова были. Возвращаюсь, а он уже в больнице.

–– Я могу чем-нибудь помочь?

–– А чем тут поможешь? – вздохнула Света. – Валера! – она отошла к окну. – Лёше нужна ещё одна операция, но у нас её не делают, только в Москве.

–– Если дело только в этом…

–– Не только. Операция платная. У нас нет таких денег!

–– А Лёшка знает?

–– Нет. Зачем ему говорить, если всё равно операции не будет? Можно продать дом за городом, но денег всё равно не хватит. Раньше у нас хоть машина была, а теперь и её нет.

–– От машины хоть что-нибудь осталось?

–– Нет, она сгорела… полностью. Операция… А как его везти? У Лёши теперь даже документов нет – паспорт-то в машине был. Вот теперь его надо восстанавливать.

–– Ладно, Света, чем смогу – помогу.

–– Вы о чем там шепчетесь? – спросил их Лёша.

–– О твоих документах. Они ведь сгорели вместе с машиной, и чтобы их восстановить…

–– А какие вам ещё нужны документы? Паспорт мой дома лежит, а права… да какие мне теперь права без ног? «Тем более, что у меня их теперь всё равно отберут» – подумал он про себя.

–– Паспорт дома лежит? – спросила Света. – Слава Богу! Надо будет матери твоей сказать. – и она вышла из палаты. – Марья Дмитриевна! Сейчас Лёша сказал, что его паспорт дома лежит.

–– Дома? Тогда мне надо поехать и забрать его. – и она тут же помчалась домой.

Во дворе она столкнулась с Кошкиным. Меньше всего ей хотелось встречаться ним, но раз уж столкнулась, то она сейчас всё ему выскажет.

–– Добрый день, Маша.

–– Добрый?! – даже не крикнула, а прокричала она.

–– Маша, что с тобой?

–– Ты…! Подонок! Ты когда оставишь в покое мою семью? Я что я сделал-то?

–– «Что сделал»?! Я сегодня узнала… Ты зачем наплёл Лёше, что Света ему изменяет?

–– Когда? А… Ну сейчас-то они вместе. Хотя я… знаешь, Маша, я ничего не плёл. Я просто ошибся.

–– Ошибся он! Два года Лёша как безумный ходил! Слава Богу, Света к нему вернулась.

–– «Слава Богу», говоришь? А кто её вчера увёз в неизвестном направлении, а потом сказал Лёше, что она ушла от него?

–– Что? Ты… Это опять ты?! Ну кто тебя просил говорить? Да из-за твоего длинного языка Лёша разбился!

–– Как разбился? Он жив?

–– Жив. Но я понимаю сына – чем такая жизнь, лучше сразу умереть.