– Как считаешь, Рамирес, - сказал я капитану, - мы вдвоём эту дуру утащим?

– Разве что утащим, - согласился кастилец, - не представляю себе, кто мог бы орудовать таким чудовищем.

– Как вы смеете распоряжаться в моём кабинете?! – вспылил комендант. – Немедленно убирайтесь!

– Вы сами только что сказали, что это имущество человека, которого мы должны забрать, - пожал плечами я. – Думаю, он не будет против, если мы вернём ему меч.

– Это уже переходит все границы! Охрана!

– Не надо этого делать, - тут же шагнул к коменданту я, а Рамирес без единого намёка плавным движением буквально перетёк к окну. – Стоит только моему другу швырнуть из окна свою замечательную шляпу, как его галеон даст полный бортовой залп, - я специально выучил этот в высшей степени эффектно звучащий морской термин, - всеми двадцатью пушками. С той убойной дистанции, на какой он стоит, этого будет более чем достаточно вашему форту. А после будет ещё парочка залпов, чтобы окончательно подавить сопротивление. Нужно ли вам это, когда в крепости столько титулованных особ, которых вы взяли под свою опеку?

– Этот шантаж вам с рук не сойдёт, - процедил сквозь зубы комендант, но я видел, что мне удалось главное – запугать его. Теперь он точно не пойдёт против нас с Рамиресом, даже когда наши угрозы окажутся попросту невыполнимыми.

– Мне, сударь, очень много сходило с рук, - покачал головой я, - и ещё больше сойдёт. Потому что finis sanctiflcat media. [32]

Комендант ещё пару секунд глядел на нас с Рамиресом, однако всё же опустил глаза, признавая поражение.

Мы кое-как подхватили с Рамиресом меч – нести его и в самом деле было под силу лишь вдвоём. Конечно, я бы и один мог поднять это чудовищное оружие, даже махнул бы им один раз, но после, скорее всего, оказался бы с вывихнутыми плечевыми суставами. Да и вряд ли вообще смог бы удержать в руках. Даже тащить его было непросто, хотя через кольцо в основании клинка и была продета прочная перевязь. Без неё бы точно не управились.

– И куда вы с ним собрались? – глянул на нас комендант.

– В вашу ложу, конечно же, - самым наглым тоном, на какой был способен, заявил я. – Думаю, она достаточно просторна, чтобы вместить всех нас.

Комендант только губы поджал от такого обращения, но ничего возражать не стал. Он спокойно вышел из кабинета и зашагал по коридору. За ним, держась на уважительном расстоянии, чтобы не слышать возможных разговоров, двинулись трое охранников. Шли они всё же достаточно близко, и при малейшей опасности тут же пришли бы на помощь. Да даже и без неё – стоило коменданту приказать, и они бы, уверен, прикончили нас с Рамиресом. Мы и дёрнуться не успели бы из-за тяжкой ноши на плечах. Вот только комендант во всех отношениях был очень средним человеком, а кое в каких, как я подозревал, даже слабее. Например, в коленках. Не было в нём стержня, не было настоящей силы духа, сломать его оказалось очень просто.

По мере того, как мы подходили к ложе, вокруг начал нарастать шум. Как будто кричали сотни людей, точнее не просто кричали, а скандировали. Звук не только нарастал, он повторялся – это была пара слов, не больше. И вскоре я уже смог разобрать их.

– Чёрный дьявол, - удивился я, когда понял, что же кричат. – Что это значит? – обернулся я к шагающему рядом поникшему коменданту.

– Так зовут нужного вам человека, - ответил он. – Сначала называли Чёрным мечником, а после боя с двадцатью стали звать Чёрным дьяволом. Вы сильно задержали меня, схватка уже началась. Из-за того, что меня нет в ложе, никто не станет откладывать её.

– Похоже, нам стоит поторопиться, - сказал я, и мы с Рамиресом честно попробовали прибавить шагу. Вот только получилось не очень – слишком уж тяжела была ноша у нас на плечах, и с каждым шагом она словно прибавляла пару-тройку фунтов.

Наконец, мы остановились перед неприметной дверью, ведущей в ложу коменданта. Он велел охране оставаться в коридоре, сам же первым вошёл внутрь. Мы с Рамиресом поспешили за ним. Огромным облегчением стало для нас обоих поставить, наконец, чудовищное оружие на пол, избавившись от его веса.

Рамирес выпрямился и потянулся, положив руки на поясницу, в ней что-то отчётливо хрустнуло. Я решил воздержаться от подобных упражнений, и шагнул прямо к ограждению ложи, чтобы своими глазами увидеть арену и схватку на ней.

Арена была точной копией римских – тех самых, на которых львы рвали первых христиан – круглой, засыпанной песком. Трибуны, где находилась и наша ложа, возвышались над ней, давая всем прекрасный обзор. Прежде арена, скорее всего, была тренировочным двором крепости, где гарнизон отрабатывал строевые упражнения, в те времена, когда она ещё не была тюрьмой, конечно. После всё тут сильно перестроили, возведя подобие Колизея.