– Перед лицом Господа я свидетельствую, что Корнел Испиреску мне больше не муж, а я ему больше не жена! – сказала она по-валашски.

========== Глава 55 ==========

Иоана, сидя у окна, чинила свой порванный подкольчужник – и вдруг прервала работу, чутко вслушавшись: ей послышались чужие, тяжелые шаги… Конечно, дом этот был полон мужчинами; но она узнала поступь чужака!

Боярская дочь вскочила на ноги, бросив шитье, и пригладила волосы. Она жалела, что под рукой нет зеркала. Хотя этому вошедшему едва ли есть дело до ее красоты – сейчас мысли всех мужчин в Брашове, а особенно гостей с запада, устремлены к войне и переговорам с валашским князем…

Иоана услышала громкий мужской смех и иноземную речь; отсюда валашка не могла распознать языка, хотя он был ей знаком, но вдруг начала сердиться. Почему гостя не ведут знакомиться с нею – знатною госпожою и хозяйкой этого дома?

Неужели Андраши стыдится ее? Или прячет? Но ведь он, несомненно, говорит с человеком, посвященным в их дела?

Только она успела это подумать, как дружные шаги приблизились, и вошел ее возлюбленный, смеющийся, прекрасный. Даже чернота на месте переднего зуба -единственное его несовершенство, видное лучше всего именно в минуты торжества, когда он улыбался или смеялся, - теперь казалась Иоане хороша. А следом за Андраши вошел чужак – старый, но мощный человек, с благородными чертами рыцаря, с коротко стриженными седыми волосами, аккуратными тонкими усами и остроконечной бородкой, в дорогих и прекрасных доспехах. Доспехи эти посерели от дорожной пыли, а алый плащ был весь грязен – но не столько по краю, обвисая книзу, как у пешехода, сколько испятнан сверху донизу, как у лихого наездника.

– Доброго вечера, госпожа, - низким сильным голосом, по-венгерски, но с иноземным выговором произнес удивительный гость, кланяясь ей. Потом старый воин выпрямился и воззрился на нее светлыми и ясными, как воды Дуная, глазами, в которых было только сознание своего достоинства и долга.

– Любовь моя, позволь представить тебе нашего чешского друга и союзника. Вас здесь очень ждали, жупан, - взглянув на своего гостя, сказал Андраши.

И тут Иоана догадалась, кто перед ней, и изумилась до крайности.

Сам Ян Жискра! Кто бы мог подумать, что у “Черного наемника”, матерого волка, окажется обличье лучшего из дворян!

– Это моя жена, графиня Андраши, - сказал ее покровитель.

Иоана, улыбнувшись этим словам, сама склонила перед гостем голову. – Жупан Жискра? – так же по венгерски спросила она. Тот еще раз коротко поклонился.

– Большая честь для меня, - сказал чех.

А потом прибавил без улыбки, совершенно неожиданно:

– Я слышал, что вы прекрасно орудуете мечом, графиня. Вот умение, которое хорошо бы приобрести всем женщинам в наши дни!

Иоана рассмеялась. Она чувствовала себя более польщенной, чем если бы он похвалил ее красоту. Жискра усмехнулся в ответ - и вдруг ей показалось, что ясные воды его глаз на миг затянула чернота.

Валашка вдруг почувствовала, что этот человек ей совсем не нравится.

И в самом деле – что должно быть на сердце у воина, который сражается равнодушно, верность свою оценивает в золоте, а сегодня убивает тех, кого защищал вчера?

– Вы здесь по приказу его величества? – спросила боярская дочь. Жискра кивнул.

– Да, - сказал он.

Улыбнулся и заметил, посмотрев сначала на Иоану, а потом на графа:

– Как же необычайно всеми нами располагает провидение! По воле Господа в последние дни со мною случаются самые удивительные встречи в моей жизни!

Иоана засмеялась, скрывая тревогу.

– А ваша жизнь была богата приключениями, жупан.

– Не жалуюсь, сударыня!
– усмехнувшись и залихватски подкрутив заостренный ус, ответил седовласый наемник. – Скучать не приходилось!

– Иоана, - нежно и осторожно сказал Андраши, взяв ее за руки. – Жупан Жискра пробудет у нас эти несколько дней. Будьте нашим почетным гостем, - слегка поклонившись чеху, произнес он.

Жискра кивнул: коротко, как очень нужный человек, которому просто отдают должное.

– Весьма признателен!

И тут Иоана догадалась о том, что могли таить под собою гостеприимство графа и уверенность чешского наемника, – и ей стало страшно. Если Матьяш Корвин сочтет ее возлюбленного угрозой или помехой, он со спокойной совестью может отдать Жискре приказ арестовать самого Андраши, как венгерского подданного, предъявив тому обвинение в истинных или вымышленных преступлениях против венгерской короны. Если только Жискра уже не получил такого приказа – и не выжидает подходящей минуты…

– Прошу вас разделить с нами трапезу, - сказал Андраши.

Того, с кем преломил хлеб, уже не назовешь врагом! Но ведь Жискра мог и не быть им врагом – он только выполнял приказы.

– С удовольствием! Я только переоденусь с дороги, - чех кивнул Иоане.
– Сударыня.

Жискра быстро вышел.

– Он слишком учтив для солдата, - заметила Иоана, оставшись с Андраши наедине.

– Он ведь дворянин. Кроме того, прошел не только военную школу – а и ту же школу обхождения, что и я: при дворах разных королей, где он подвизался намного дольше, чем я, - ответил ей граф. – Но службу свою Жискра знает, будь уверена!