— И знаешь, это совершенно не расстраивает, — улыбнулась Добрев. — Я так по ним скучала.

— Это точно, — кивнул Сомерхолдер. — Без ребят уже всё не то.

Йен аккуратно поднялся с дивана. Девочка у него на руках недовольно закряхтела.

— Да, принцесса, мне тоже не хочется уходить, — сказал Сомерхолдер, прижав дочку к себе и поцеловав её в затылок.

Он всегда любил разговаривать с ней, и каждый раз, когда он делал это, или просто держал её, такую крохотную и беззащитную, на руках, как сейчас, сердце Нины начинало биться быстрее, и она была готова благодарить любых богов за то, что теперь у неё было.

— Но мы с твоей мамой сегодня постараемся вернуться пораньше.

— О-ох, интервью, — Нина слегка ударила себя ладонью по лбу, — как я могла забыть!

Йен, положив дочь в кроватку, укрыл её одеялом, улыбнулся, подошёл к жене, обнял её и поцеловал в губы.

— Как думаешь, какой вопрос зададут первым?

— Ставлю на «Что вы ощущаете, став родителями?» — хохотнула Нина.

— Пожалуй, соглашусь, — потерев подбородок, рассмеялся Йен. — Хотя, это же, как-никак, «Hello»… Может, они нас удивят.

— Вот вечером и увидим, — с улыбкой сказала девушка.

Ещё несколько минут вдвоём, и день входит в своё обычное русло. Йен уезжает на съёмки: «кино-отпуск» длиной почти в год, который намеренно устроил себе Сомерхолдер, пошёл ему на пользу, и он вернулся в кинематограф полным новых идей и энтузиазма. Сейчас он работал над историческо-фэнтезийном сериалом, запуск которого готовил телеканал CW, но уже в совершенно новой для себя роли — в качестве сценариста. Нина сейчас больше времени проводила дома, но уже в скором времени всё обещало измениться: она получила главную роль в блокбастере, режиссёром которого выступил уже знакомый ей Ди Джей Карузо. Поэтому сейчас Добрев в перерывах между заботами о ребёнке усиленно учила сценарий и готовилась к съёмкам. Противиться этому Йен, несмотря на все страхи Нины, не стал: сейчас их отношения наконец достигли той гармонии, когда они могли спокойно принимать выбор своего партнёра и отодвигать собственный эгоизм на задний план.

Обмен приветствиями, пара шуток — и атмосфера между тремя участниками интервью в уютном итальянском ресторане становится ещё более дружелюбной и располагающей к открытому разговору.

— Итак, Нина, Йен, — начинает молоденькая журналистка лет двадцати пяти в квадратных очках, — совсем недавно у вас родилась дочь, с чем мне, в первую очередь, хочется вас поздравить.

Ребята с улыбкой кивают.

— Спасибо.

— Каковы ваши ощущения? Трудно быть молодыми родителями?

Кажется, и Добрев, и Сомерхолдер, помня утренний разговор, сейчас думают только об одном: только бы не засмеяться. Но актёрская выдержка даёт о себе знать, и Нина, даже не моргнув глазом, отвечает на вопрос.

— Знаете, ощущения, когда у тебя на руках спит этот крохотный человечек, словами передать невозможно: нужно это прочувствовать самому. Иногда я смотрю на Ливи и просто не верю в происходящее. В такие моменты мне нужно время, чтобы осознать реальность, и я думаю: «Боже, это же моя дочь!» Это действительно круто.

— Сейчас весь наш мир крутится по большей части вокруг этой маленькой принцессы, — продолжает Йен, — но, по-моему, это абсолютно нормально в первые месяцы жизни ребёнка. У нас с Ниной почти нет опыта в таких делах, несмотря на возраст. Поэтому первое время мы ужасно боялись сделать что-то не так. Сейчас этот страх уже пошёл на спад, и мы дошли до того этапа, когда от общения с ребёнком получаешь абсолютный кайф, который с лихвой перекрывает любую усталость. Дочка, без преувеличения, изменила наш мир, её появление заставило обратить внимание на те вещи, которые раньше мы даже могли не замечать. И мы этому счастливы.

— Вы назвали дочь красивым именем Оливия. Чья это была идея? Или вы придумывали имя вместе?

— На самом деле, это была идея Йена, — ответила Нина. — Споров по поводу того, как назвать дочку, почти не было, ему почему-то сразу пришло в голову это имя, и он поделился своими мыслями со мной. Я согласилась.

— На кого больше похожа Оливия?

— Можно было бы сказать, что она ещё слишком маленькая для того, чтобы судить и бла-бла-бла, — со смехом говорит Йен, — но, на самом деле, уже сейчас понятно, что Ливи — копия своей красавицы мамули.

Нина смущённо улыбается и на мгновение опускает глаза.

— Если дело касается личной жизни, то ваши страницы в Инстаграм почти всегда молчат…

— Знаете, мне кажется, словосочетание «личная жизнь» говорит само за себя, — сказал Йен. — Мы публичные люди, но каждому человеку нужен небольшой уютный островок, где он может спрятаться от внешнего мира. Для нас с Ниной это наша семья, поэтому выставлять её напоказ совсем не хочется.

— Тем не менее, иногда вы радуете поклонников фото, связанными с важными событиями вашей жизни, хотя и очень нечасто.