– Разворачивайся, поедем посмотрим.

– Если бы жрать так не хотелось, не поехал бы.

Владимир повернул руль влево, нажал на педаль газа, машина тронулась с места. Проехав около ста метров, машина снова повернула налево.

Роман повернул голову и стал смотреть на Владимира.

– Ладно. Ты прав, это кафе, – согласился Владимир, увидев как на него, смотрит Роман. – Только оно, какое – то невзрачное, хотя и видно, что строили недавно. Ты вообще уверен, что там кто – то есть?

– Видишь, вон свет горит – сказал Роман, доставая из кармана пистолет – Предлагаю, как раньше.

– Заходим, грабим и уходим. Всё как раньше – произнёс Владимир, тоже доставая из кармана пистолет.

Посмотрев друга на друга и улыбнувшись, водитель и пассажир вышли из машины, опустив руки вниз, и уверенной походкой пошли к входу в бар Дмитрия.

Подойдя к двери, Владимир резко пнул её ногой, затем постоял немного, и прочувствовав, как дует ветер сквозь его тело, он шагнул в бар, следом за ним шагнул Роман.

Дмитрий, секунду назад ещё готовящийся к смерти, испугался, увидев пистолеты. И сразу же его постигла мысль, что ещё жизнь то свою он может исправить, за этим последовал страх смерти, пожалуй, самый сильный из всех видов страха. И тут же Дмитрий понял, что все равно умрёт сегодня, и что возможно одна его жизненная мечта сбудется. Все мысли пролетели в его голове за одно мгновение.

– Ищущий да найдет, жаждущий да взыщет, – произнёс Дмитрий слова, которые почему то вдруг возникли в его разуме.

Два незнакомых ему человека, обернулись и наставили на него пистолеты.

– Ага, а случайности не случайны! – воскликнул Владимир и нажал на курок. Дмитрий почувствовал острую боль в голове, сознание навсегда покинуло его тело, которое ещё несколько мгновений дёргалась на полу.

– Зачем? Зачем? – сказал Роман, поворачиваясь к Владимиру – нужно было его убивать?

– Эту фразу ненавижу с детства. Мне её бабушка каждый вечер говорила. Понимаешь! Каждый вечер в голову вбивала, – он развернулся, направляясь к барной стойке – лучше пойдём кассу обчистим, да жрачки прихватим. – Владимир, увидев листок, наклонился, чтобы его поднять – А вот, кстати, и смотри, он готовился к самоубийству.

– С чего ты взял?

– Написано, что четыре ноль в пользу самоубийства. На сам почитай! – сказал Владимир, давая листок Роману, а сам направился к кассе – Всё пусто, жрачки нет, денег тоже.-

– Конечно, вон у него какие долги,– роясь в бумагах, разбросанных на полу, произнес Роман.

– Я тут подумал, на улице дождь, холодно, может, – сказал Владимир, и, закурив сигару, найденную в баре, продолжил. – Тут останемся, переночуем. А утром рванём дальше.

– А что идея неплохая, тем более нам надо решить, о дальнейших перспективах.

– Да ну тебя, – недовольно буркнул Владимир, разливая в два бокала виски – давай просто выпьем, и будем спать.

– Так и быть, – сказал Роман, беря в руки бокал. – Не понимаю, что всех так на этот виски потянуло, ведь это обычный самогон, только американский.

–Реклама – двигатель прогресса, – заключил Владимир, глотая виски. – И всё же эта редкостная дрянь!

– Ну-ка поясни.

– Ерунда не вкусная, что тут объяснять.

– Да я про рекламу говорю.

– А ты разве не знаешь?

– Охота это от тебя услышать.

– Ты думал, что я тупой? – произнес Владимир, ложась на барную стойку. – А я то умный. В общем, слушай. Моя бабушка любила библию, это ты уже знаешь. Читала её каждый вечер мне. Постепенно днём за днём меня стала библия бесить, Бог тоже стал бесить. Мне стал нравится черт, маленький такой, изворотливый и вечно всех соблазняющий. В её рассказах я радовался его удачам и негодовал от его проигрышей. Понял теперь действия.– Владимир сел, свесив ноги вниз.

– Я только понял, что тебе мозги библией засирали в детстве, и всё, – сделал вывод Роман.

– Ну правильно, мне ей мозги засрали, и я стал искать что то другое, взамен библии. Так и здесь, сначала людям засрали мозги про водку, потом стали говорить про виски. Вот и итог, все русские пьют вискарь!

– Понял я всё с тобой, – сказал Роман, смочив горло жидкостью из стакана – Ха, теперь то я понял, почему ты нас называл три ангела смерти!

– Было три, стало два, – опроверг Владимир, потом добавил, поднимая бокал. – Выпьем за Мишку – осушил стакан до дна.