Около Картер Гвин остановился и трогательным взглядом посмотрел на нее. Будто просвечивал насквозь. И Джейн невольно поймала себя на мысли, что, должно быть, в последний раз эти удивительные синие глаза полные тяжести и горечи смотрят на нее.

– Удачи, моя девушка с Патронусом, - улыбнулся Гвин.
– Будь сильной.

Миг - и шаги его уже удалялись вниз по лестнице, оставив Джейн в полном одиночестве в осиротевшей комнате, потерявшей своего хозяина. И отчего-то девушке захотелось плакать. Но слез не было. Медленно она развернулась и побрела прочь. Но в коридоре внезапно замерла у окна, глядя вниз на двор.

Высокая фигура Гвина в черном плаще, таинственная и несчастная, такая сильная и одинокая, покидала Хогвартс. Мужчина-загадка для тех, кто не знает о его трагедии. Да и для Джейн тоже. Сколько тайн он молча несет на своих плечах? Тех, о которых не рассказывают. Но вот мужчина остановился и оглянулся. Джейн напряглась. На миг в ней вспыхнула надежда - неужели он передумал? Но спустя пару мгновений Джейн все поняла. Из школы к своему учителю и наставнику бежали все те, кого он обучал Древней магии. Те, кто стали ему ближе всего. И впереди - Марлин. Они окружили Гвина, что-то говоря. Они не хотели отпускать его. Но не отпустить не могли. Они обнимали его, каждый. И сердце Джейн сжалось. Гвину было бы проще уйти без этих прощаний. Потому что так тяжелее покидать людей, кто его так любит.

Стоя у окна, Джейн наблюдала за Гвином, стараясь запомнить его, каждую черточку. Затем она увидела, как ученики уходят, оставляя с Гвином лишь Марлин. И Картер отвернулась. Это личное. Это их дело. Их жизнь. И их чувства. И не ей за этим подглядывать.

Вернувшись в гостиную, Джейн поняла, что новость об уходе Гвина из школы уже разлетелась повсюду. Пробираясь к мародерам, она услышала это от Лили, каких-то третьекурсников и, наконец, от Джеймса.

За ужином все только и обсуждали внезапное увольнение преподавателя и гадали, что стало причиной. А Джейн искоса наблюдала за Марлин. Маккинон сидела в стороне от всех с поникшим видом и сжимала в руках букет из ярко-синих цветов похожих на васильки. Будто бы это был чей-то прощальный подарок. На память. Быть может, того, чьи глаза горели такой же неистовой синевой. Того, кто, возможно, вновь сумел полюбить.

***

Экзамены закончились, как и учебный год. Поезд на станции ждал учеников, чтобы отвезти их в Лондон, откуда все они отправятся по домам, наслаждаться летом и свободой.

Мародеры и Джейн заняли одно купе и весело проводили время вместе в последний раз на шестом курсе.

– Короче, если что, приезжайте все ко мне!
– хлопнул в ладоши Джеймс.
– Предки будут рады. Ну, и я возражать не стану.

– А не наоборот ли?
– хохотнул Сириус.
– Но я, пожалуй, воспользуюсь твоим знатным предложением. Не выдержу все лето в моем дурдоме.

– Джейн?

Джеймс взглянул на сидевшую рядом с ним девушку. И как бы она сейчас хотела сказать просто «да».

– Может быть, - вместо этого ответила она.
– Если я останусь в своем дурдоме, то точно свихнусь.

Взгляд Поттера сразу стал серьезным и решительным. Таким взрослым. Будто он готов был растерзать любого, кто посмеет причинить его девушке боль.

– Так может, сразу ко мне?
– осторожно предложил он. Будто боялся спугнуть ее. Сириус где-то сбоку не сдержал фырканье. Но для Джейн это не имело значения.

– Нет, - она покачала головой.
– Спасибо, но нет. Я должна туда вернуться. Это мой дом.

И другого у нее не будет. Джейн помнила о страхе Гвина. О его боли. О том, что за все эти годы после смерти его семьи он так и не вернулся в свой дом. И она не хотела так. Там она была счастлива. И именно это тепло и свет она хотела сохранить. А не боль.

На вокзале всех встречали семьи. И Джейн ощутила невыносимо ноющую боль в груди, когда поняла, что ее не встречает никто. Просто больше некому.

Прежде чем разойтись на каникулы, друзья собрались вместе, чтобы обняться.

– Я буду сильно-сильно скучать, - выдохнула Джейн, обнимая Римуса. И милый добрый Лунатик сильнее прижал ее к себе.

– Тогда пиши чаще, буду рад.

– Обязательно.

Затем Джейн стиснула в объятьях Питера.

– Даже не верится, что еще один год прошел, - раздался за спиной голос Блэка. И Питер тяжело вздохнул. А затем отчего-то хихикнул.

– Если что, меня тоже ждет не лучшее лето, - признался он.
– Приедет бабушка, а она все мечтает сделать из меня моего папу. То я слишком мало ем, то мало работаю, то много ем…

– Ахах, - Джейн рассмеялась и выпустила Питера из объятий.
– Не унывай, Хвост. Вряд ли она хуже моей.

Питер покраснел. А Джейн уже довольно грубо оттащил за руку в сторону Сириус.

– Эй!
– возмущенно воскликнула она. Но Бродяга и не подумал обращать внимание на столь слабое сопротивление. Вместо этого он просто обнял Джейн, уткнувшись лицом в ее волосы. И до этого напряженная спина Картер расслабилась. У Сириуса тоже был непростой год. Особенно, последний его месяц. Случай со Снеггом. Джейн видела, что с Блэком что-то происходит. Его что-то мучает, терзает. То, о чем он никому не говорит. А сама Джейн понять не могла. Хоть и очень хотела. Чтобы помочь.