Когда парты были выстроены вдоль стен, а сумки и учебники скиданы в общую кучу в углу, шестикурсники разошлись по кабинету, заняв позиции. Гвин остался стоять у доски, закатав рукава и пристально глядя на своих подопечных.

– Итак, чтобы вызвать телесного Патронуса не достаточно просто произнести слова и взмахнуть палочкой, - заговорил он четко и внятно.
– Вы должны вспомнить самое счастливое воспоминание. Оно может быть одно. Но самое мощное. Такое, чтобы его хватило для создания защитника. Чтобы то зло и отчаяние, что несет в себе дементор, было не способно разрушить свет вашего воспоминания. Сосредоточьтесь на нем. Вспомните до последней секундочки, воспроизведите каждый штрих. Счастье должно разлиться по вашему телу вместе с кровью в жилах. Чтобы не дать места горю или плохим воспоминаниям. И лишь тогда вы сможете победить. Сейчас подумайте несколько минут над тем, что будет вашим воспоминанием. Вспомните, когда вы были счастливы сильнее всего.

Джейн зажмурилась, пытаясь вытащить что-то из своей памяти. Но вместо счастья в голове проносилось только плохое. Боль Римуса, правая рука, которая почти не слушалась и постоянно ныла тупой болью, страх ночью в полнолуние, угнетающая жизнь с бабушкой, похороны и гибель семьи, развод родителей. И тот миг, когда любимый брат, Ник, умер буквально у нее на руках. Она не могла, не могла быть счастливой, когда за последние месяцы в ее жизни произошло столько плохого, что оно заслоняло все, что было до этого. Все то, что могло бы быть счастьем. И было им, безусловно. Джейн попыталась вспомнить тот день, когда ее приняли в команду Гриффиндора, как она была рада. Но перед глазами невольно всплывали недавние вечерние тренировки, на которых ничего не получалось из-за правой руки. Ее отчаяние и злость на саму себя и свою непокорную вышедшую из строя руку.

– Готовы?
– поинтересовался Гвин. Почему так быстро? Уже прошли эти минуты? Класс согласно загудел, и Джейн открыла глаза. Она так ничего и не выбрала. Но ведь воспоминание о сборной хорошее. Просто нужно попытаться не приписывать к нему то, что происходило сейчас. Тогда она была беззаботной счастливой второкурсницей, практически чудом обошедшей на отборе более опытных претендентов на свою позицию.

– Теперь слова, - продолжал профессор Гвин, и взгляд его с искорками скользнул по внимательному лицу Марлин Маккинон.
– Экспекто патронум. Довольно не сложно. Сложнее - держать концентрацию на своем счастливом воспоминании и не дать отчаянию, боли и всему самому плохому вылезти наружу.

Джейн попыталась сосредоточиться. Крепко сжав палочку, она произнесла вместе с остальными:

– Экспекто патронум!

Но у нее ничего не получилось. Как и у большинства. А вот у некоторых из палочек вырвался свет, неочерченный в какие-либо фигуры.

– Попробуйте сильнее сосредоточиться на ваших воспоминаниях, - наставительствовал Гвин.
– Переживите вновь те эмоции. Или попробуйте сменить воспоминание. Возможно, те, что вы выбрали, не достаточно сильны.

Но до конца урока у Джейн так ничего и не вышло. А вот у Джеймса со второй попытки получилось какое-то неясное облако света, а потом оно приобрело очертания чего-то большого. К звонку и у Сириуса тоже вышло создать слабого защитника, без четкого образа. Но вызвать полноценного телесного Патронуса удалось лишь одному человеку - и им оказалась, на удивление всех, Марлин Маккинон. Весь класс ахнул, когда из ее палочки вырвался не луч света, а светящееся, будто сотканное из серебристых лучей животное, лисица с пышным хвостом. Она пробежала по всему кабинету, ныряя между учеников, и растворилась.

– Все видели?
– громко произнес профессор Гвин.
– У мисс Маккинон неплохо получилось. Будем надеяться, что в трудной ситуации он вас не подведет. Ведь при встрече с дементором все будет намного сложнее, чем в светлом классе. Поэтому и вам еще предстоит совершенствовать свое умение. А пока, пожалуй, вы заслужили, десять баллов Гриффиндору.

Он посмотрел на девушку, и та зарделась под его взглядом, но не сдержала счастливой улыбки. Для Джейн же, у которой ничего не выходило, урок больше напоминал пытку, и она была рада услышать трель звонка.

– На следующем занятии продолжим!
– известил профессор, прежде чем покинуть кабинет.

========== 28. ==========

В коридоре Джейн нагнала друзей. Они бурно обсуждали прошедший урок. Джеймс все пытался разгадать, каким был его Патронус, силуэт которого получилось создать. А Питер вздыхал, что у него не вышло ничего, помимо белого света.

– А почему у тебя не получилось?
– поинтересовался Сириус у подошедшей подружки. Она лишь пожала плечами.

– Не знаю. Наверно, я не достаточно счастливая для этого. Сохатый, о чем было твое воспоминание?

Джеймс как-то странно улыбнулся. Лицо его говорило о том, что он напряженно придумывает, как выкрутиться из сложившейся ситуации, ничего не говоря. И Джейн заметила это.

– Да ладно, расслабься, - ухмыльнулась она.
– Если захочешь, расскажешь в другой раз. Но несложно догадаться.

– В смысле?
– Джеймс резко затормозил и устремил на подругу загнанный взгляд. Джейн приподняла брови, пораженная такой реакцией на свои слова. А вот Сириус рассмеялся: