Утром проснулся от того, что услышал голоса. В первую секунду показалось, что это она.

– Элис! Малышка, - позвал её и вышел из кабинета, шатаясь. Я должен был её найти, - родная. Ты пришла... Я так виноват перед тобой...

Но мечта оказалась несбыточной. Это были мои родители.

Мама, вся в слезах, одетая в черное, бросилась ко мне.

– Алекс, мы узнали обо всем из новостей и сразу же вылетели к тебе. Сыночек, мне так жаль... Элис... она не заслуживала такого, - она зарыдала в голос.

Папа тоже был весь в черном. Он ничего не сказал. Просто обнял меня и все. Ему и не нужно ничего говорить. Никакие слова не вернут мою Элис. Никогда...

Мы зашли в гостиную, где царила идеальная чистота. Как это странно. Она убрала все перед тем, как умереть...

Мама заварила нам кофе, и мы сели за стол.

Каждый угол в этом доме напоминал мне об Элис. Она была везде и в то же время её не было.

– Надо организовать похороны, - начал отец.
– Пригласить её друзей и родных.

– Нет. Только самые близкие, - возразил я, взглянув на него полными слез глазами.
– Элис не любит когда много народу.

Родители переглянулись между собой, не решаясь выражать свою жалость.

– Хорошо. Сделаем все именно так, - согласились они.

Повисла тишина. Чтобы как-то себя занять, мама решила помыть стаканы. Она уже собиралась положить их в шкаф, когда я, словно ненормальный, вырвал их из её рук.

– Элис ставит их сюда!
– и расставил их на полочке в шкафу со стеклянными дверцами.
– Ничего здесь не трогай! Все должно быть так, как она оставила.

– Хорошо. Я не буду.

Весь оставшийся день я провел заперевшись в спальне и рассматривая фотографии, с которых она смотрела на меня своими большими, полными любви и счастья, глазами, и пил. Ночью я так и уснул - положив голову на край кровати и сжимая в руке её фото.

* * *

На похоронах были только двадцать человек. Самые близкие Элис люди.

Погода, несмотря на конец мая, выдалась очень пасмурной. С самого утра моросил дождь, полностью соответствуя состоянию моей души.

Отпевание проходило в небольшой церкви рядом с кладбищем. Все это время я не отходил от гроба ни на шаг.

Она лежала вся бледная, в своём любимом платье, со скрещенными на груди руками. Волосы заплетены в косу, кожа холодная и в синяках. Мне не хотелось верить, что это моя малышка. Я плакал, не стесняясь никого, и целовал её безжизненные губы.

– Алекс, дорогой, - мама тронула меня за плечо, - пора...
– сколько боли может вместиться в одно короткое слово!

Я не мог её отпустить. Просто не мог! Отчаянно замотал головой, не соглашаясь с ней.

– Сынок, надо. Не мучай себя. Идём, - и она потянула меня в сторону.

На улице среди множества могил уже была уготована для Элис яма... Люди собрались вокруг неё, и после слов священника гроб стали опускать туда.

Это самое страшное, что может случиться в жизни каждого человека - видеть, как тот, кого ты так любишь, навсегда покидает тебя. Уходит в другой мир...

Когда я бросал горсть земли, моя рука дрожала.

– Прими наши искренние соболезнования, - сказал Тейлор, обнимавший свою рыдающую жену.
– Для нас это большая утрата...

Захотелось закричать: Да что вы понимаете?! Легко говорить о том, как сожалеешь, но ту боль, что сейчас чувствую я, вам никогда не понять!

Люди все подходили и говорили что-то. Мне не надо было их слушать, чтобы знать этого. Все повторяли лишь как им жаль.

Но перед моими глазами был совершенно другой день, а в ушах звучали иные слова.

Я вспоминал нашу свадьбу и поздравления, которые сыпались со всех сторон...

Когда они замолчали, могила уже была готова. Над ней стояла гранитная плита с её фотографией. На ней Элис была прежней. Такой же красивой, как раньше...

Я подошёл и положил на неё огромный букет белых лилий, которые она так сильно любила.

– Ты навсегда будешь в моём сердце, - прошептал, словно Элис могла меня слышать и, вытерев слезы, быстрыми шагами пошёл прочь.

Я больше не мог там оставаться, поэтому велел водителю отвезти меня домой. Всю дорогу я вспоминал те две недели, когда настолько был занят работой, что даже перестал с ней говорить. Нет таких слов, которые смогли бы описать моё состояние.

В кабинете достал новую бутылку виски и бокал.